Путь Черной молнии 2. Александр Александрович Теущаков

последние наставления Слону и Тузу, прозванных «громилами» за крупные телосложения. На тенистой от тополей, кленов и черемухи улице, было тихо. Вокруг не единой души. Гвоздь повел своих архаровцев во двор дома. Подождав немного в небольшом, прилегающем к дому огороде, они огляделись, прислушались и только потом вошли внутрь дома. Очутившись в небольшой кухне, всей компанией направились в большую комнату, расположенную слева. На диване спал мертвецки пьяный Николай Воробьев. Получив от Гвоздя сигнал, бугаи вышли на улицу и быстро направились к калитке. Через минуту прибыл все тот же «Жигуль». Оглядываясь по сторонам, чтобы никто их не заметил, они открыли крышку багажника и вытащили скатанный в рулон ковер. Пока проносили свою ношу в сарай, расположенный рядом с домом, Гвоздь наблюдал за окружающей обстановкой. По соседству с домом все по-прежнему было тихо. Рядом через забор большой семьей жили цыгане, но и у них было все спокойно. Спрятавшись, кто где, компания уголовников стала кого-то поджидать.

      Прошло полчаса. В сумеречной тишине скрипнула калитка. Во двор вошла молодая, стройная женщина и уверенно направилась в дом. Она вошла в комнату, где спал ее бывший муж и, увидев его спящим, осуждающе покачала головой. Екатерина Воробьева развернулась, чтобы выйти, как вдруг со спины ее кто-то сильно ударил по затылку. Теряя сознание, она вскрикнула и, опираясь на косяк, тихо сползла на пол. От крика пробудился Николай и, ничего не соображая, уставился на не прошеных гостей. Затем перевел пьяный взгляд на лежавшую в проходе женщину и узнал в ней бывшую жену Екатерину. Николай попытался встать с дивана, но мощный удар кулаком в челюсть уложил его на место.

      – Так, орелики, быстро делаем, как было условлено, не забудьте надеть перчатки, – отдал распоряжение Гвоздь.

      Бугаи подхватили потерявшую сознание женщину и понесли в сарайку. Через несколько минут оттуда вышел Слон с окровавленным топором в руках и направился обратно в дом. Он вложил в руки отключившегося Николая рукоятку топора и придавил его пальцы, чтобы остались отпечатки. Топор отбросил в угол кухни, затем в дверном проходе поставил табурет, заранее приложив к нему руки Николая, будто он сам поставил его на место. Вдвоем с Тузом взгромоздили на табурет Воробьева и накинули на его шею петлю из веревки. Над дверью в стене торчал массивный гвоздь, на нем и закрепили второй конец веревки. Подвесив, таким образом, не пришедшего в себя Николая, убийцы выбили у него из-под ног табурет и, дождавшись, пока он не прекратит дергаться в петле, вышли во двор. Гвоздь поторапливал напарников, стоя на атасе возле открытой калитки.

      Туз со Слоном вытащили из сарая бесчувственную, окровавленную женщину и, завернув в старый ковер, здесь же в огородике, облили бензином и подожгли. Затем подхватили большой сверток, завернутый в одеяло и быстро, выскочили на улицу. Тишина… На другой стороне дороги, в доме напротив, кто-то хлопнул форточкой. Несколько секунд ждали, когда машина подъедет к воротам. Бугаи уложили большой сверток в багажник. «Жигуль» резво рванулся с места и, выскочив на улицу Вокзальную, понесся в сторону Бурлинки.

      Недалеко от железнодорожного