В день очередного дежурства Звягинцев поднялся на второй этаж в старшинскую комнату и, сняв с себя китель, повесил на спинку стула. Тем временем зашла служащая изолятора Светлана Пыжьянова, дежурившая в одну смену со Звягинцевым. Увидев девушку, сержант засуетился и, сославшись на занятость, направился к выходу, но при этом умудрился хлопнуть Светлану по пухленькой попке. Посчитав его выходку возмутительной, девушка дернулась, чтобы влепить ему пощечину, но передумала. Пыжьянова с надменным видом села за стол писать рапорт на провинившегося заключенного, осужденного на пятнадцать лет строгого режима. В прошлую смену он предложил Светлане десять рублей, за то, чтобы пощупать ее упругую грудь. Можно было конечно вызвать наряд местных «футболистов2» и проучить наглеца, но Пыжьянова устроилась работать в СИЗО недавно и потому решила наказать заключенного официальным путем.
…Невольно вспомнилось недавнее ночное развлечение. Она даже не ожидала от себя такой резвости. Еще бы, выпить на двоих почти литровую бутылку вина, прозванную в народе «огнетушителем».
По истечении недели ее работы в тюрьме, в день очередного дежурства, поздно ночью, когда в камерах затих гомон заключенных, Звягинцев пригласил Светлану в старшинскую комнату. Достав из портфеля большую бутылку вина и закуску, предложил выпить за знакомство. После того, как они «приговорили» бутылку креплёного вина, Светлана расслабилась и, флиртуя с нагловатым симпатичным парнем, не заметила, как попала в ловко, расставленные сети. Она не знала на тот момент, что сержант сыскал себе славу бабника среди женского персонала СИЗО. Воспользовавшись благоприятным моментом и захмелевшим состоянием девушки, сержант беззастенчиво предложил ей заняться с ним любовью. При этом она отчетливо помнила, как он шептал ей на ухо красивые слова, ласкал губами шею, грудь и обещал любить до конца жизни. Она плыла от блаженства и не в силах была противостоять соблазну, и к тому же, безусловно, Звягинцев ей понравился.
После любовной сцены, сержант лег подремать на стулья, составив их в ряд, а Светлана отправилась делать ночной, плановый обход. Вдруг она вспомнила, что в 306 камере в прошлое дежурство один заключенный по фамилии Пушков, попросил ее задержаться у открытой дверцы и, назвав по имени, стал флиртовать. Девушка могла бы проигнорировать его приставания, но Пушков произнес имя ее родного брата, с которым он якобы хорошо знаком. Дело в том, что брат Пыжьяновой на данный момент находился в этом же СИЗО и после приговора суда ждал отправки в лагерь. В процессе недолгого разговора Пушков без обиняков предложил деньги, чтобы она купила и принесла чай. Конечно, Светлана нуждалась в деньгах, но из страха, потерять работу за связь с заключенным, категорически отказалась и еще строго предупредила, что в следующий раз напишет на него рапорт.
После принятия спиртного, она уже не ощущала того страха и проигнорировала предупреждение коллег о недозволительной связи с арестантами. Возникло непреодолимое желание легко подзаработать, и она смело подошла к дверце камеры.
Зэки, народ смышленый и наблюдательный, заслышав шум открываемой «кормушки» и увидев присевшую на корточках дежурную, сразу же позвали того самого парня. Светлана – девушка неопытная и, забыв о предостережениях, приблизилась к дверце. Она, конечно, не могла знать об одной громкой истории, после которой администрация тюрьмы распорядилась сузить параметры дверцы. До того самого случая заключенный мог просунуть голову наружу. Однажды, вот такая же неопытная надзирательница оказалась жертвой сексуально озабоченных заключенных. Они схватили ее за волосы и, втянув голову в камеру, один за другим насиловали орально. Всех, кто принимал участие в изнасиловании, судили, но после этого к дверям камер приварили широкую пластину, и теперь в узкую «кормушку» проходила только чашка с супом или алюминиевая кружка с чаем.
Пыжьянова не предполагала, что заключенный учует запах от выпитого вина и глубоко ошиблась. Парень, увидев нетрезвую надзирательницу, сразу позабыл, что хотел предложить ей деньги на покупку чая. В его голове мгновенно сформировалось совершенно другое желание. Сжав что-то в кулаке, он протянул руку.
– Что это, чего ты хочешь? – Тихо спросила Пыжьянова, отодвигаясь от «кормушки».
– Мы же с тобой договорились, возьми червонец, – Пушков перешел на шепот.
– За чай? Но у меня нет сейчас чая, принесу только в следующую смену.
– Старшенькая, подожди о чае… Тебе не говорили, что ты просто очаровашка. Возьми деньги… – заключенный разжал кулак.
– Что ты от меня хочешь?
– У тебя такие прекрасные формы…
– Ты осёл! Убери руку, – крикнула надзирательница и попыталась закрыть кормушку.
– Погоди… Дай хоть за грудь подержу, – продолжая наглеть, предложил Пушков.
Светлана захлопнула перед носом осужденного дверцу, чуть не прищемив ему пальцы. За