Через десять минут, после того как расслабленный таможенник не глядя шлёпнул печать в паспорт важняка, Аркадий сидел в полицейском катере Lamborghini, ловил глазами солнечных зайчиков и сокрушался, что не сообразил вместе с зубной щёткой купить солнечные очки.
– О, мой дорогой Аркадий, сейчас я, как человек, который родился и вырос в Венеции, проведу лучшую экскурсию в твоей жизни! – Заявил Луиджи, вставая у руля.
Мотор взревел, лодка чуть привстала над водой и рванула с места под сто. Аркадия впечатало в сиденье. Траволо заложил пижонский вираж, едва не задев причаленные рядом водные такси, лихо вывел катер по неширокому каналу в море, направил машину носом к солнцу и выдал полный газ. Лёгкая лодка гоночным болидом неслась к маячившему впереди городу на воде. «Какого чёрта он негр, – думал Калашников, побелевшими пальцами вцепившись в подлокотники кресла. – Имя вроде итальянское и фамилия тоже… Да ещё разоделся, как попугай. С таким понтярщиком много мы тут нарасследуем…»
Катер тем временем сбросил скорость и на малых оборотах зашёл в створ городского канала. Впереди возвышался Ponte dei Tre Archi. Арки моста – одна высокая посередине и две малых по бокам – делили водную гладь на три части. В лучшие времена лодки могли пройти под всеми тремя. Теперь же каменное сооружение вместе со всем городом заметно опустилось в воду и судоходной оставалась только центральная арка. Даже издалека было заметно, что белые архитектурные элементы, обрамляющие парапеты и края арок покрыты чёрным налётом. Но реальную картину разрушения Аркадий оценил, лишь подплыв ближе. Роскошные медальоны из каррарского мрамора чуть менее, чем полностью покрылись плесенью, отделочный кирпич служил питательной средой для мхов, зелёные водоросли разрушали опоры мостов из истрийского камня.
– Ногу поймали здесь, в канале Канареджо, – Луиджи стал серьёзен, – там, чуть дальше он соединён с Гранд Каналом. Представь себе картину, Аркадий. Чудесный мартовский денёк, на часах одиннадцать. Тысячи туристов выползли из отелей, сидят за столиками, гуляют по набережной, пьют кофе, курят сигаретку, каждый готов сделать впечатляющее фото. И вот прилив неспешно несёт женскую ногу к палаццо Саворньян. Кстати, вот он справа, семнадцатый век, барокко. Теперь, благодаря туристам, мы имеем в сети стопятьсот сделанных с разных ракурсов снимков отчленённой ноги на фоне палаццо. И даже можем проследить её путь от залива в город. Я встану здесь, зайдём, выпьем по бокальчику омбра, я угощаю.
Луиджи аккуратно причалил к дебаркадеру, заглушил мотор, с обезьяньей ловкостью выбрался из лодки и через минуту уже стоял наверху, с любопытством наблюдая, как Аркадий, коряво балансируя портфелем, карабкается следом. Буквально в двух шагах от воды располагалась кафешка на четыре столика. Траволо что-то сказал парню у стойки и показал рукой на Аркадия. Официант пристально посмотрел на гостя и, видимо, пошутил в ответ. Оба итальянца захохотали. Луиджи вернулся к столику, плюхнулся в кресло напротив Калашникова, вытянув длинные ноги