Всегда открыт или закрыт.
А волк морской летит по свету,
Ветрам и солнцу он открыт.
Морковь, напротив, с подземелья —
Всегда, везде, во всем она,
Во все закуски лезет смело,
И где видна, и где одна.
«Покрыты губы перламутром…»
Покрыты губы перламутром,
На веках тройственный каскад,
А лоб блестит от пудры мудро,
В губах сверкает виноград.
А ногти в блеске светлых сказок
Сжимают веточку мечты,
И замирает пир негласно,
Глотая капельки воды.
На подбородке разрезвился
Какой-то западный фокстрот.
Слегка весь соусом облился
Гусенок, видя некий грот.
И зажевали что-то люди,
Сверкая лезвием ножей.
И нежно сглатывают слюни,
Слова касаются ушей.
Подносит рюмочку мартини
Довольно крупная рука,
А взгляд уже от жажды стынет,
Где перламутра губ легла.
«Чувствую, иду по западне…»
Чувствую, иду по западне
В мареве небес без откровений.
Опускаюсь мысленно на дно
В мистике пера и вдохновенья.
Глазом ухватила красоту:
Тихая вода течет устало,
Ехала машина по мосту,
В воздухе прохладность зависала.
Не скажу, что каждый из мужчин,
Те, что по дороге мне встречались,
Все имели много величин.
Ощущение – шла я вдоль причала.
Не свернуть и мне не повернуть,
Чувствую от них настороженность…
Так же было, как бы здесь ввернуть,
В день Олимпиады – напряженность.
Шла с Олимпиады по Москве
По пустым проспектам – тихий улей.
В это время умер весь в тоске
Бард и чародей московских улиц.
«Физики живут весьма непрочно…»
Физики живут весьма непрочно,
Головы забиты их с лихвой,
В институтах учат, как нарочно,
То, что не ухватишь головой.
Учат языки, да еще пару.
Мозг студента, словно на века —
Им еще работать до угара,
И до пенсий жизнь их не легка.
Тянут, тянут лямочку всезнайки,
А она не в силах им помочь,
Нервы свои вывернут с изнанки,
И уходят с этой жизни прочь.
Убегают в лес или на дачу,
Убегают в детство, где теплей,
Упускают бывшую удачу,
Их не в силах выдержать дисплей.
Физики довольно специфичны,
Гонор в них сменяет пустота.
Их проблемы с нервами типичны,
Старость у них с первого листа.
«Как женщины меняются с годами!»
Как женщины меняются с годами!
То были и красивы, и легки,
На картах