– Что привело тебя ко мне, Николай Матвеевич?
От возмущения я сорвался на крик:
– Почему мне не сказали, что похищены деньги!?
– Потому что был приказ: всем, кто в курсе кражи, – тебе ничего не говорить. – Немного помолчав, спросил: – А кто тебе об этом сказал?
Я ответил, что сам проверил чековую книжку и увидел вырванные из средины листы. Это явно сделал преступник. Колхоз не получал такую сумму в двадцать две с половиной тысячи рублей. Гришаев меня слегка успокоил, что преступник найден – это брат Муравского, и он уже сидит. А за самим Муравским ведется следствие.
На второй день было общее собрание колхозников. Вопрос стоял о похищении денег. Я честно рассказал все, как было. Мне казалось, что колхозники выступят в мою защиту, пожурят и простят эту нелепую оплошность, учитывая мою порядочность. Но я ошибся. Прошлые мои заслуги были перечеркнуты подчистую. Все словно спятили, зал превратился в сплоченный негодующий коллектив. Наконец-то нашли злодея, из-за которого они так бедны и несчастны.
– Как ты посмел нас ограбить!?
– Мы тебе верили, а ты жирел за наш счет! Мальчишка, сосунок! Стыдно начинать жизнь с подлости!.. Думаешь – люди дурнее тебя и не схватят за руку, которую ты запустил в колхозную кассу!?
– Товарищи, посмотрите, – он уже себе и дом новый строит!
– По нему давно тюрьма плачет!
Сыпались и сыпались на мою голову обвинения – все было несправедливо, но больше всего обижало то, что упрекнули в постройке нового дома. Наша избушка, которую построили мы с матерью – четыре на пять метров. Это все, что я, парнишка, и больная мать могли соорудить, таская на себе бревна веревкой через плечо. Нижние бревна успели сгнить, ведь фундамента не было. Первый венец шел прямо по земле. Я ночами заготовил несколько бревен, чтобы заменить нижние. На помощь позвал двух моих приятелей. Мы быстро разобрали стены избушки и поставили нижние венцы. Избушка была мала для растущей семьи, и для пристройки мы протянули бревна еще на пять метров. Думал вечерами подрубить к избушке еще комнату. Это мне и поставили в вину.
Больше всех кричал Муравский. Он называл меня вором, бандитом, беспризорником, запустившим грязную лапу в колхозную кассу.
Бурное выступление Муравского прервал следователь Гришаев:
– Муравский, Вы изо всех сил стараетесь опорочить Кротенко, хотя прекрасно знаете, что он денег не брал. Ваше обвинение меня не тронуло. Скажу больше. Ваш брат уже арестован и все, что связано