К обеду следующего дня в Карин из Туфа вернулся Виталий Ремович. Вероника радовалась так, как может радоваться ребёнок приезду горячо любимого отца. Профессор стал героем дня, его усадили за стол во дворе и заставляли без конца рассказывать всё, что можно было рассказать о поездке. Забастовка закончилась без жертв. Но король Валерий занял очень жёсткую позицию по отношению к случившемуся, предполагая, что бунт послужит прецедентом для будущих выступлений. Начато судебное дело, последуют неизбежные аресты. В городе жара. Благо, что на каждом углу продают прохладительные напитки, а не то, что у нас, цивилизованность продвигается со скрипом старой арбы. Впрочем, инертность учёных поражает даже там, это какой-то летаргический сон. Авангардный пример Аквалани не служит уроком, нет. Наоборот, как грибы после дождя множатся случаи спекуляций и кумовничества, сплошь и рядом обнаруживающие близорукий подход к реформам. Хотя все имена на слуху, ничего не меняется, ничего! Зато радует, что в городе по-прежнему рождается много детей; дети – наше будущее. Отрадно наблюдать, как с самого утра все детские площадки заполняются маленьким энергичным народом.
Ну, и так далее. Конечно, на самом деле были важны не столько сами новости, сколько живое общение друзей. Наутро Виталий Ремович уехал в институт для передачи материалов своей командировки, о которых, вольно или невольно, он не упомянул ни слова в домашних разговорах, и весь этот день допоздна пробыл на работе. А когда вернулся домой, предложил Виктору посетить его рабочий кабинет и познакомиться с делами института завтра. Разумеется, Виктор согласился.
– Вот и славно! Просто отлично! – сказал профессор, потирая руки, как обычно делают все профессоры в минуту морального удовлетворения. – Прямо с утра и отправимся.
Здание научно-исследовательского института по истории и этнографии оказалось невзрачным трёхэтажным строением цвета серого песчаника. Кабинет Виталия Ремовича немного скрашивал общее впечатление от узких скрипучих лестниц между этажами и пустых белёных известью коридоров с голыми, но идеально чистыми полами. Вощёные панели из морёного кедра и обитые зелёным сукном стены директорского кабинета успокаивали. Старик, будто впервые, осмотрелся по углам ревнивым взглядом хозяина.
– Ну да, небогато, – виновато признался он. – Зато ничто не отвлекает от главного. Мы же книжные черви! Тем и живём.
Он дал Виктору