– Да, я поняла. Их поставили те, кто пришёл сюда до нас… до нас с вами. Теперь они живут далеко на восток, вниз по Меже.
– В Холодных землях?
– Ещё дальше.
– Кто они?
– Там очень, очень плохо.
– Хуже чем в Холодных землях?
Огромные глаза женщины наполнились слезами. Виктор торопливо переспросил:
– По вашим словам выходит, что наши с вами предки защищались от тех, кто поставил в долине каменные статуи. Правильно?
– Первые люди не хотели уходить на восток. Так же, как мы теперь. Но наши с вами предки были вторыми, они подвинули их. Всё повторяется. И повторится ещё.
– Нет. Не обязательно повторится. Не для всех, – пробормотал Виктор. – Надо выпасть из этой корзины…
– Что?
– Но как же они сообщались? Как наши предки общались, когда были далеко друг от друга? Две сторожевые башни на тракте точно несли совместную оборону… Как же часовые на башнях подавали сигналы друг другу?
Старуха произнесла:
– Урим и туммим.
– Не расслышал…
Женщина объяснила:
– Это из библии. У их священников были такие штуки. В одну они говорили сами, а через другую слушали ответ. У наших с вами предков тоже были такие. Вроде как два камня, только живые.
Виктор попрощался и покинул бедное жилище двух несчастных женщин, одна из которых по старости потеряла разум, со смутным чувством нарастающей неясности. Ситуация всё более и более запутывалась. Конечно, было проще отнестись к словам женщины как к бреду полусумасшедшего человека, живущего уединённой, почти отшельнической жизнью. У каждого человека есть в голове легенда, которую он сложил сам, но не всякий расскажет её людям. Однако в состоянии глубокого одиночества легенда обрастает подробностями, краски вымысла становятся яркими, иллюзия и реальность меняются местами. Ведь когда ты один, то уже не от кого прятаться, никто не обратит тебя в свою веру, в свою, более сильную реальность. И уже не понять, какая из сторон правильнее – та, что впиталась в тебя с молоком твоей матери, или та, которую ты потом сотворил для себя сам. Вся жизнь превращается в ленту Мёбиуса, у которой только одна сторона. Вроде, начинаешь движение по одной из двух сторон, а оказывается, что проходишь обе стороны без отрыва, возвращаясь в исходную позицию. Беги, белка, беги в колесе Сансары! И всё же что-то в словах женщины, несомненно, было правдой, как и в любой легенде, беспокоя его и подвигая на дальнейшие расследования.
Поднявшись на второй этаж, в свою импровизированную лабораторию, Виктор расположился за столом. Стол был придвинут к окну мансарды с видом на западные хребты обширной горной страны, за которой начиналась терра инкогнито, неведомая земля. Чтобы обличить Виталия Ремовича в обмане, нужно точно знать, что там есть. А пока Виктор не видал той земли, все рассказы о ней и о тех, кто пришёл оттуда – всего лишь слова.
За спиной Виктора