– Куда это отнести? – спросила у директрисы.
– Да в подсобку, – махнула та рукой и протянула ключи. – Где ж я теперь уборщицу найду, – пробормотала она будто про себя. – Зина теперь месяц не сможет работать, а то и больше.
– Я могу убирать! – выпалила я, сама того не ожидая.
– Ты? – Ирина Сергеевна снова окинула меня внимательным взглядом.
– Мне работа нужна. Я после уроков мыть буду.
Я словно смотрела на себя глазами директрисы. Худая, нескладная, растрепанная и в мятой одежде.
– Ты в каком классе? – спросила она наконец после долгого молчания.
– В восьмом. Мне четырнадцать есть уже.
– Мне нужно поговорить с твоими родителями, чтобы решить этот вопрос.
Ее слова разбили все мои надежды. Я молчала, но, видно, она прочитала что-то в моем лице, потому что вздохнула и сказала:
– Ты сейчас закончи уборку, а завтра мы с тобой сходим к тебе домой, и я поговорю с родителями.
Я уже понимала, что этот разговор ничем хорошим не закончится, и настроение у меня было на нуле, но чтобы показать свое усердие, я подхватила ведро и швабру и потащила в туалет, чтобы набрать там воды и начать мыть полы.
Закончив уборку, я затащила ведра и швабры в подсобку, глянула на стоящий там узенький топчан и не смогла отказать себе в удовольствии присесть – спина у меня просто отваливалась. Чтобы не сидеть без дела, я достала учебники и тетради и кое-как, на коленях накалякала домашние задания по русскому и алгебре. Потом взялась повторять устные уроки и сама не заметила как уснула на этом самом топчане.
Продрав глаза утром, я не сразу поняла, где нахожусь, а когда вспомнила, то поняла, что эта подсобка была бы для меня идеальным жилищем. Проснулась, умылась в туалете и иди на уроки. Не нужно ниоткуда бежать, боясь опоздать, да и о ночлеге можно не думать. Но я запретила себе мечтать. Я не верила ни на секунду, что отец разрешит мне работать в школе. А маму никто и слушать не будет.
Все уроки я почти не слушала, что говорят учителя, и вся тряслась при одной мысли, что директриса придет ко мне домой. Но это время настало. Она не забыла и не передумала. Я плелась вслед за ней, едва переставляя ноги, и радовалась только тому, что она у меня ничего не спрашивает.
Когда мы вошли в дом, мама лежала на кровати, отвернувшись к стене. Отца к счастью не было.
– Мам, тут к тебе пришли, – негромко позвала я.
Она повернула голову, и мы синхронно с Ириной Сергеевной ахнули. Мама снова была вся избита. Под глазами синяки, на губах запеклась кровь. Она с трудом открыла опухшие глаза.
– О-ох, Ирина Сергеевна пришла. Ты что, Верка, натворила чего? Я сейчас встану. – Она попыталась подняться, но глухо застонала, схватившись за живот.
– Лежите, лежите, – кинулась к ней Ирина Сергеевна. – Беги в аптеку Вера! – крикнула она, обернувшись ко мне. – Анальгин купи, зеленку, йод. Телефон у вас есть, скорую