Ворота никто и не подумал открывать, но Кадзуко продолжала уверенно идти. Хоть бревенчатая, хоть каменная стена, да хоть армия отважных самураев – разве преграда? Если эти люди хотели увидеть истинного демона-тэнгу, то не следовало отказывать им в удовольствии. Когда расстояние сократилось до нескольких шагов, Кадзуко нарочито хищно оскалилась и расправила крылья, которые, распушились подобно вееру и погнали ветер, взбивая клубы песка. Еще один взмах – в груди что-то щелкнуло, и над землей воспарила черная птица.
***
Столицу накрыла ночь. Улицы Киото потемнели, в домах горожан затушили свет, и только во дворце императора кипела жизнь. Слуги не спали, расправляясь с каждодневными заботами: уборкой, стиркой и заготовками для завтрашних трапез. По периметру, иногда останавливаясь у ворот или лестниц, маршировали караульные. Факелы в их руках служили своего рода сигнальными огнями для путницы, следящей с неба.
Кадзуко сделала пару кругов над императорским двором и спикировала вниз. Шелест крыльев смешался с воплем стражника, в которого она едва не врезалась, с грохотом от угасшего факела, с шипением гаснущего огня и проклятиями на голову всех созданий тьмы. Умей вороны смеяться, Кадзуко бы расхохоталась в лицо суеверному невежде. Во-первых, она – свет, а не тьма. Во-вторых, проклятья простых смертных не имеют силы, по крайней мере в этой реальности.
Используя минутку, пока снова не зажгли огонь, Кадзуко побежала от лестницы за угол дворца. Там, в паре метров от земли, располагались окна, а за ними открывался путь в само здание. Конечно, побежала – сильно сказано. Скорее, заковыляла, неуклюже взмахивая крыльями. А как иначе на тонких лапках с кривыми когтями? Уродство и потеха, окажись поблизости свидетели. От осознания она едва не расплакалась. Вот уж кто заслужил проклятия, так это мерзкая красноглазая старуха, превратившая Кадзуко в птицу. Но, увы, некому отплатить богине ее же монетой.
Она быстро добралась до окна и задрала голову, чтобы рассчитать силу прыжка. Растопырив крылья и присев, Кадзуко вспорхнула. В сердце что-то щелкнуло, словно переключился рычаг. Дыхание перехватило. Она зажмурилась: сейчас обратится, врежется в стену и повиснет через оконный проем, как идиотка. Застрянет, и сбегутся стражники лицезреть ее филейную часть. Боже, какой позор! Лучше бы придумала что-то другое. Но у нее не было плана лучше и путей к отступлению – тоже.
Бамбуковое полотно, которым вместо стекла перетягивали окна, захрустело от удара клювом, и Кадзуко упала на мраморный пол. Она сгруппировалась, и приземление вышло удачным и довольно мягким: без вывихов, травм и даже без царапин. Итак, самое сложное осталось позади, теперь дело было за малым: выполнить миссию, которую сама на себя возложила.
Коридор пустовал – никто не решался бродить возле спальни императора, дабы не нарушить покой господина. Лишь у двери слуга нес одинокий караул. Он всем телом прислонился к стене и дремал, утомленный работой.