– Приезжай к нам, Тамара. Там тихо, нравы другие. А что уж говорить, Маринка их все-таки любила, несмотря на это все. Не знаешь ты просто, Тамара. И отец любил. Больше всего на свете, кажется.
– Чего это ты, Тань, ай, ладно. Давайте, топайте уже. Слушай, а тебе точно не нужна никакая помощь? Просто мальчиков надо…ну, как добром воспитывать. Ведь каждый ребенок-это юный растущий цветок с белоснежными лепесточками. А в них это почему-то особенно есть. Уж людей-то я чувствую. Вот я и хочу сохранить эту …искренность. Справишься ли?
– То есть? Еще минуту назад ты радовалась, что я приехала.
– Это все да, рада, ужас, как рада. Просто ты такая…Ну как сказать, чтобы тебя не обидеть…Такая бесшабашная, – они обе не сдержали смех в этой довольно мрачной обстановке.
– Они меня воспитают, – пробормотала их бабушка.
Все потихоньку начали собираться, загружать вещи в багажник. Все вокруг снова помрачнело. Поднялся ветер, верхушки деревьев страшно заколыхались, казалось, вот-вот что-нибудь унесет. В комнатушке на пятом этаже из пустого окна выдувало некогда белые обгорелые шторы.
– Да, Танька, – вздохнула Тамара Петровна, – неспокойно. Один вот раз такой же стоял ветродуй. Дерево, видно тополь, зашаталось-зашаталось, да и упало прям под подъезд, вход загородило. Мужика какого-то, говорят, прибило. Семена из пятой квартиры, пьющий был. А, ладно, что вас пугать по напрасному. Валяйте отсюда! – женщина заулыбалась, провожая их в дорогу. – И все же мистика тут в последнее время происходит.
А мальчики стояли, ничего не понимая. Их глаза округлились и бессмысленный взгляд вернулся. Они даже не догадывались, что сейчас, совсем вскоре им придется уехать далеко-далеко отсюда и почти забыть уже прожитую жизнь в пятиэтажке на перекрестке трех улиц, трех районов.
– Так, живей, живей, – покрикивала бабушка мальчишек. – Ноди, давай, топай сюда. Да ну в конце концов, не тормозите. Фомк, ну чего ты встал, как солдат на посту! Смотрит…Ох, свалилось все на мою голову. Ноди, ну не медли, вот брат твой уже в машине.
Правдик действительно уже довольным сидел на заднем сидении, рассматривая любимый брелок. А вот Ноди никак не хотел заходить и, как оказалось, не из-за одной лишь привязанности к родному месту. Он что-то искал, активно озираясь по сторонам. Глаза его ожили, мальчишка явно чему-то обеспокоился, вот и не шел, несмотря на все уговоры бабушки. Но вот и она заметила, что он что-то потерял.
– Где заяц? – наконец пропищал тоненький голосок Ноди. Татьяна тотчас негодующе рванулась к нему.
– Что-что,