Я все не могу забыть, как Шура ушла, тогда Дедушка проводил ее каким-то измученным усталым взглядом, что для него вовсе не характерно.
– Деда, ну слушай дальше историю! – с оживлением накинулась я на беднягу. Тот явно выглядел недовольным всем произошедшим и тихонько предложил другой вариант развития дальнейших действий:
– А пойдем записывать историю, а? – я поразилась: он что, слушать меня не хочет, что ли?
– Деда, опять ты про свое, записывать! Мы же на танцы, забыл, что ли?
– А-а, точно танцы, – как-то рассеянно протянул он, будто совсем о другом задумался. – Эля, а давай я расскажу тебе что-нибудь?
Конечно я удивилась такой инициативе с его стороны, но продолжала внимательно слушать, что же он будет рассказывать. Выпучив глаза, я шла и с низу заглядывала в его щелочки-глазки. А дед начал свою «песню»:
– Жила-была на свете девушка Маргарита.
Я так и взвизгнула:
– Деда! Замолчи, замолчи. Опять ты мне про свою Мастер-и-Маргариту! Не хочу даже слушать.
– Эх, Элька, это же интересно. Я в свое время много читал, но больше всего любил эту книгу.
– Но я же просила не рассказывать мне это.
– А что ж тебе? – вздохнул дед.
– Ту историю, про которую баба Шура говорила, про двух мальчиков, кажется.
Дедушка тогда долго колебался, а я не понимала этого и от его молчания все больше мне хотелось услышать, что же так вводит его в эти сомнения. Вскрикивала, мешала ему сосредоточиться и просила: «Давай, давай! Я буду слушать, правда!» Дед был очень добр ко мне, он все таки махнул рукой и решился:
– Ладно, расскажу я тебе, только ты не воспринимай все всерьез. Это такая сказка. Хорошо?
Я утвердительно кивнула головой: конечно! Мы уже переходили дорогу, впереди за оградой виднелись такие знакомые багряные кусты. Что-то кольнула меня по руке. Ба, уж не гроза ли начинается, подумалось мне. Действительно через минуту уже шел дождь, да, признаться, не слабый. Я почувствовала себя какой-то истощенной. Вдруг как-то резко, наверное, из-за нахлынувшего нежелания больше заниматься танцами. Но я тут же одумалась, выжидая момент, когда же наконец начнет говорить дед. Я слышала, он прошептал себе под нос что-то вроде: «Все равно же ей станет скучно, не интересно. Так что ничего, ничего». Я много тогда замечала. Дедушка частенько бормотал разные фразочки, как бы про себя, еле слышно. Но я все время указывала ему на это, и мы вместе смеялись. Однако, сейчас я не проронила ни слова. Деда еще раз вздохнул, набрал побольше воздуха, звучно кашлянул и, казалось, невзначай так открыто начал, будто говорилось само собой:
– Ты верно запомнила, Эля, это история о двух мальчиках, братьях. Одному было три года, другому пять лет.
– О! А мне четыре, здорово, здорово!
– Да, хе-хе, один старше тебя, другой младше. А…
– А как их звали? – я перебивала, смеялась,