Парень безразлично пожал плечами.
– Ладно, аналитики опознают.
Тренькнул планшет, принимая очередную порцию данных – Анкина команда оказалась легка на помине.
Стрельницкий бегло просмотрел и выразительно задрал бровь.
– О, интересно…
Лавр сверлил взглядом точку над его плечом и сумрачно молчал, но Стрельницкий и не собирался делать секрета из полученной информации.
– Выходит, с твоей помощью нас навестил семьдесят третий экземпляр, похищенный из дикеевского питомника, считай, девять лет назад.
– …Дара.
– Что?
– У неё имя есть. Её зовут Дара.
– А, точно, это же самка.
Как практически любой пилот, этот Лавр легче лёгкого ловился на старый фокус: заговори при нём о его драконе, промолчать не сможет.
А начав отвечать на одно, неминуемо втянется и в более общий разговор…
Дракон для пилота, особенно из этих кодовцев, с их идеалистическим представлением о «свободных и разумных партнёрах» – это, с одной стороны, великая сила, зашкаливающая боевая мощь… а с другой – величайшая слабость.
Что ж, Стрельницкий даже не собирался делать вид, что выше подобных фокусов.
Тем более, что парень попался в плане разработки перспективный: так или иначе, но пошёл на контакт; не злится, не отпирается, не играет в гордо молчащего партизана… даже благородно предупредил Стрельницкого насчёт горячего желания бунтовщиков его прибить.
А то он на десятое покушение за два месяца будто не догадался…
Но главным в этом предупреждении была не информация, а сам её факт. Лавр озвучил её добровольно – и безо всяких наводящих вопросов (ладно бы он этим противника запугать пытался! Так нет же, просто сообщил занимательный факт).
Стрельницкий не любил допросы. Мог себе позволить их не любить – у него были соответствующие специалисты.
Но ведь куда приятней просто цивилизованно побеседовать, верно? Скоротать время до прибытия в пункт назначения, раз уж взялся лично доставить свою «промашку». Получить первые кусочки информации.
Так что этот Лавр, пошедший на контакт без агрессии, был… приятен.
Поэтому говорим. Просто разговариваем, приучая его отвечать, снимая подсознательные блоки.
– И давно ты стал пилотом Семьдесят третьей?
Молчание. Стрельницкий отхлебнул глоток кофе.
– Тебе сколько? Больше тридцати не дашь, скорее меньше. Двадцать пять? Дракона у нас увели девять лет назад… ты был ещё мелковат, пожалуй. Или в КОДе дела так плохо, что берут в пилоты юнцов?
Парень неловко повёл плечами. Скорее всего у него ныл чип, но с закованными руками он не мог его потрогать – и к лучшему, ещё грязь занесёт.
– Я первый и единственный Дарин партнёр.
Вот теперь в голосе звучал вызов.
– И сколько тебе лет было?
– Так вы же умный, сами догадайтесь, – кривовато усмехнулся Лавр.
Прощупывает границы… Хорошо. Пусть прощупывает, самому Стрельницкому не убудет.
Пусть