Всего на камине стояло три фотографии. Одна была дешевым портретом девушки, с которой мы беседовали днем, – Мэри Дроуэр. Было очевидно, что для съемки она надела свою лучшую одежду, и у нее была та самая напряженная и деревянная улыбка, которая так часто полностью искажает лица на постановочных фотографиях. Мне всегда больше нравились моментальные снимки.
Вторая фотография была подороже – на ней было искусно размытое изображение пожилой женщины с седыми волосами. На шее у нее красовался высокий меховой воротник.
Я подумал, что, скорее всего, это была та самая мисс Роуз, которая оставила миссис Ашер то небольшое наследство, которое позволило ей начать свое дело.
Третья фотография была очень старая, пожелтевшая и выцветшая. На ней были изображены мужчина и женщина, одетые в старомодные одежды и держащиеся за руки. В петлице у мужчины был цветок, и вся их поза говорила о давно минувшем счастье.
– Скорее всего, свадебное фото, – сказал Пуаро. – Кстати, Гастингс, разве я не говорил вам, что убитая была красавицей?
Он был абсолютно прав. Даже изуродованная старинной прической и странной одеждой, девушка на фотографии, без сомнения, была красоткой. Это было видно по ее скульптурным чертам лица и позе победительницы. Я внимательно посмотрел на вторую фигуру. В этом симпатичном молодом человеке с военной выправкой было практически невозможно узнать трясущегося старика Ашера.
Я вспомнил этого ухмыляющегося спившегося старика, изможденное, покрытое морщинами лицо убитой женщины – и поежился от того, каким безжалостным бывает время…
Лестница из прихожей вела в две комнаты, расположенные наверху. В одной из них не было вообще никакой мебели, а вторая, по-видимому, служила для убитой спальней.
После обыска там все осталось как и было. Пара старых, изношенных одеял на кровати, стопка застиранного белья в одном ящике комода и кулинарные рецепты в другом. Роман в бумажном переплете, озаглавленный «Зеленый оазис», пара новых чулок, которые странно выглядели со своим дешевым блеском на фоне общего упадка, и парочка фарфоровых статуэток: сильно побитая овчарка из дрезденского фарфора и сине-желтая пятнистая собака. Висевшие на колышках, вбитых в дверь, черный плащ и вытянутый шерстяной свитер дополняли список земных предметов, принадлежавших убитой Алисе Ашер.
Если в комнате и находились какие-то личные документы, то их забрала полиция.
– Pauvre femme, – пробормотал мой друг. – Пойдемте, Гастингс. Больше нам здесь делать нечего.
Выйдя на улицу, Пуаро поколебался несколько минут, а затем перешел на другую строну проезжей части. Почти напротив магазина миссис Ашер располагалась зеленная лавка, одна из тех, в которых большая часть товара находится