– Да што энти ваши «колокольчики»?! – выразительно перебрал в воздухе корявыми пальцами хозяин. – Вы, Михал Николаич, только прикажите собрать, и обчество вам окажет помочь, не сумлевайтесь.
– Я не имею права отдать такой приказ.
– Ну, так начальник ваш пущай распорядится. Вы – взводный командёр, пущай, значить, ротный прикажет.
– И он не станет, – штабс-капитан знал, что командир офицерской роты Белов, несмотря на весь свой авантюризм, к реквизициям у крестьян относился крайне щепетильно.
– Э-э-э, – досадливо подпрыгнул на лавке староста, – да возьмите ж в толк, я не за ради блажи приказ-то выспрашиваю. Не дай Бог, придут опять товарищи, прознают, что мы по своей воле манатки вам сбирали, они нас по головке-то не погладят.
Но и последний довод не убедил Маштакова. Он занялся своими делами, оставив Прова Зиновьевича недоумевать по поводу господской непрактичности.
Ближе к вечеру, когда начало смеркаться и корниловцы утвердились в надежде провести ещё одну ночь на обустроенном месте, прибежал посыльный от Белова с приказом выступать к станции Змиёвка. Ударники, спешно собираясь, недоумевали: «Почему снова удаляемся от передовой?». Впрочем, понятия фронт и тыл в последние дни сменило модное выражение «слоёный пирог». Враг мог быть повсюду.
Пров Зиновьевич принёс туго набитый мешок и молча бросил его на подводу. Шумно посопел, высморкался, потом буркнул:
– Не надо никаких приказов. Обойдёмся. Это вам от обчества. Только уж не говорите никому там. Храни вас Бог, ваши благородья!
Маштаков, ёжась бритым лицом, порывисто обнял старосту. Когда вышли из деревни, он развязал мешок. В нём оказалось несколько пар шерстяных носков домашней вязки и рукавиц, валенки, подшитые кожей, телогрейка, другие пожитки. По военной привычке, не откладывая дело в долгий ящик, штабс-капитан поделил имущество, стараясь обеспечить наиболее раздетых и никого не обидеть.
Прапорщик Вейденбах, которому достался меховой набрюшник, скинув шинель, на ходу облачался в обновку. Вполголоса, чтоб не услышал взводный, он хвалился прапорщику Сиволапову, как ночью в риге[98] оприходовал вдовую молодуху. Приземистый и корявый Сиволапов, знавший, что прощелыга Вейденбах не залечил сифилиса, вслух искренне завидовал его успехам у бабьей породы.
25
Иголку в стоге сена найти легче, чем человека в прифронтовом городе. Эта аксиома была для опытного сыскаря Листовского азбучной истиной. Тем не менее на месте он не усидел. Прихватив пару сотрудников из числа приближённых, толковых и хватких, капитан отправился в Курск. Расстояние в двести вёрст контрразведчики покрыли на автомобиле «Ford Model T» за день всего с одной поломкой. С учётом осенней распутицы результат оказался на большой палец.
В дороге Листовский препарировал ситуацию. Сыграть партию соло ему не удалось. С учётом водителя авто образовался квартет сообщников, каждый участник которого рассчитывал на вознаграждение