Должно быть, на моем лице отразилось недовольство, поскольку она вздыхает.
– Знаю, как сильно тебе хочется отсюда уйти, но, пожалуйста, останься. – Она говорит тихо, тем не менее окружающие нас вороны наверняка все слышат. В конце концов, у них непревзойденный слух. – Еще так много предстоит сделать, и мне не хотелось бы помимо всего прочего волноваться и о тебе.
На чьей она стороне? Не на моей, явно.
– Тогда не волнуйся обо мне. – Я высвобождаю руку.
Ее серые глаза вспыхивают серебром от яда в моем голосе.
– Фебс остается. Он проследит, чтобы она не влипла в неприятности. – Сибилла крепче сжимает мою руку, прежде чем отпустить.
– Я не какой-то там шаловливый ребенок, – бурчу я.
– Нет, Фэллон, ты именно такая.
Мое эго рассыпается на осколки. Может, я и молода, но в том нет моей вины. Что касается шаловливости…
– Джиа имела в виду, что ты пылкая и малость упрямая. – Сиб свирепо глядит на сестру, которая лишь передергивает плечом.
– Береги себя, Фэл. – Энтони переступает с ноги на ногу на зеркально гладком камне, словно раздумывая, стоит ли подходить к «шаловливому ребенку».
Я отмахиваюсь от обидного замечания Джии.
– Я буду по тебе скучать, Энтони. – Я вовсе не пытаюсь разозлить Лоркана, тем не менее чувствую его недовольство через нашу ментальную связь.
Боги, как бы от нее избавиться?.. Интересно, она может просто исчезнуть, или мне нужно научиться, как ограждать от него мысли?
Приходят еще двое. Мужчину я никогда не видела, а женщину знаю.
– Спасибо за помощь, Бронвен. – Джиа касается плеча пожилой женщины. – Желаю счастливой жизни с Киэном.
Мрачное настроение на мгновение улучшается, и я бросаю взгляд на мужчину рядом с Бронвен – ее пару, моего дядю.
Киэн выглядит таким же располагающим к себе, как ледяной камень под моими босыми ногами, тем не менее… у меня есть дядя! Муж женщины, которая водила меня за нос.
Она не водила тебя за нос.
Она сказала, что я буду править Люче вместе с Данте.
Она сказала, что ты будешь королевой. Она ни разу не упомянула о Данте.
Двое массивных мужчин с черными полосами на лицах и вытатуированным на скулах маленьким пером превращаются в жутких птиц.
– Фэл. – Маттиа и Риччио салютуют мне и забираются на своих крылатых извозчиков. Маттиа улыбается, а на щеках Риччио проступает румянец.
Сиб и Джиа забираются на спины других перевертышей. Первая переводит взгляд с купола на меня.
– Лучше бы мне остаться.
Я качаю головой.
– Обещаю, буду хорошо себя вести.
– И начнешь носить нормальную одежду? – Она кивает на мой наряд.
– Как только вернется из прачечной.
– Я говорила о…
Имоджен – или же Ифе? – хлопает крыльями, обрывая речь и дыхание подруги, но лишь на мгновение.
– Говорила о той, что в твоем шкафу! Люблю тебя, Фэл! – кричит Сиб прямо перед тем, как исчезнуть.
Энтони