Зоран повертел папку в руках, но даже не открыл, отбросив её от себя подальше на стол. «Роксана, значит… – подумал он, – а она ничего». Тоненькая брюнетка, южная хазарская кровь. Густые вьющиеся волосы ниже лопаток; запоминающиеся, чуть грубоватые черты лица: фигурные скулы, нос с горбинкой, пухлые губы, словно очерченные контуром светлее цвета самих губ, от чего они казались ещё пухлее. Роксана забрала волосы в высокий толстый хвост. «Какие смешные у неё уши, как у Будды», – подумал Зоран. Уши у девушки действительно были необычные: крупные, оттопыренные, вытянутые в длину, будто на полголовы, с длинными мочками; серьги с камушками болтались на самых кончиках мочек, оттягивая их ещё ниже. Эта деталь её внешности почему-то очень рассмешила.
Зоран провёл собеседование быстро и без интереса, всё время не сводя глаз с приёмной, где суетилась новенькая. Он не особо вникал в то, что говорит ему кандидат, подумав: «Ладно, утвержу его, а там посмотрим, как будет работать».
После собеседования Зоран попросил секретаря Диану принести ему кофе в переговорку, выпил его, покурил прямо там (только он и Тимур позволяли себе подобную вольность: курить и бухать прямо на рабочем месте). «Через полчаса начнут стекаться замы и топы компании на еженедельное совещание, уходить в кабинет смысла нет, потуплю тут», – решил он. Новенькая девочка должна была зайти, расставить всем бутылки воды и стеклянные стаканы, разложить чистые скрипящие листы бумаги и красивые тяжёлые ручки с золотой гравировкой названия компании.
Зоран с интересом и садистским удовольствием наблюдал, как девушка под его пристальным и тяжёлым взглядом заливается едва видным на смуглой коже румянцем, путается, мешкается и смущённо улыбается, постоянно поправляя неловким движением выскакивающие из-за ушей пряди. «Нет, ну какие смешные уши», – эта мысль так веселила, что весь оставшийся день он смеялся, когда в голове возникал образ ушных раковин.
Всё время, пока Роксана, не поднимая глаз, суетилась вокруг стола переговорной, Зоран открыто смотрел на неё, глупо улыбался и наслаждался её смущением, от которого, казалось, девушка вся стала какого-то розово-коричневого цвета, как румяный пирожок из печи. Казалось, что с минуты на минуту заискрит и застрекочет ток, пробегающий между ними: между его полюсом расслабленности и её полюсом напряжения. Зорану даже стало немного жаль девушку.
– Ну здравствуй. Ты новенькая?
– Я… эм, да. Я первый день. А вы – Зоран Михайлович?
– Он самый, – Зоран расплылся в широкой улыбке, поставил локти домиком на стол, положив подбородок на скрещённые между собой пальцы, как бы вопросительно глядя на дальнейшие действия Роксаны.
В этот момент она всё суетилась у стола: не поднимая головы, согнув спину, поправляя все разложенные предметы, чтобы те лежали симметрично и ровно. Вдруг девушка выпрямилась, надула щёки и громко дунула на кучерявые пряди, упавшие ей прямо на лицо, из-за чего они естественным