Доктор ахнул, и отступил на шаг, крестясь и шепча что-то едва слышимое. Боярич же кинул взгляд на дядьку, который, стоя у двери, повторял действия Никиты Сергеича практически один в один, и только потом еще раз свершил манипуляцию с головой, прижав ее к груди. И успел таки отследить последнюю фазу творения, которое со стороны никак иначе, чем божественным назвать было нельзя.
На мощной мускулистой, с тонкой прослойкой подкожного жира, груди проступал крестик. Размерами точь-в-точь как тот, с которым парень прожил почти шестнадцать лет. Крестик был намоленным, привезенным матушкой из самого Иерусалима. Вот теперь он и вернулся, таким необычным способом. Причем Николай был уверен – захоти он, и то же магическое электричество «сотрет» его безо всякого следа. Но нужно ли? Парень решил, что спешить не будет. Перед Церковью самая настоящая отмазка, а перед другими… Другим и показывать не обязательно. В бане разве что, ну так туда он абы с кем ходить не собирается.
– Ну так что? – прервал боярич затянувшееся молчание, – выписываете, Никита Сергеич?
– Выписываем, выписываем, – кивнул доктор словно витая мыслями далеко-далеко; и тут же встрепенулся, – только…
– Что только? – спросил Николай чуть нервно.
– Сходили бы вы, Николай Ильич, завтра в храм, на воскресную службу. И батюшку помяните, и вообще.
– Схожу, – склонил голову боярич, – обязательно схожу.
– Ну, тогда, с Богом.
Доктор повернулся, но выйти не успел.
– Дядька! – высказал боярич так повелительно, что даже сам удивился.
– Конечно, – закивал головой казак, «ныряя» рукой за пазуху.
Оттуда на свет появился какой-то бумажный сверток, вроде конверта. Сколько там отстегнул от щедрот боярской казны управляющий… э-э-э… Арсентий Павлович Поляков, парню было неведомо. Да он на этот счет, что говорится, «не парился». И даже не удивлялся уже таким вот словечкам, рожденным новым сознанием.
Сверток поменял хозяина, оказавшись в ладони целителя.
– За кровать пришлю отдельно, – пообещал боярич, – и… спасибо вам, Никита Сергеич, за лечение. Будет нужда какая, обращайтесь, не стесняясь.
– Хорошо, – усмехнулся доктор, явно успевший вернуть себе спокойствие, – спасибо и вам на добром слове. Вас приглашать не стану. Разве что чаю попить. Храни вас Господь.
Еще раз перекрестившись, целитель вышел из палаты.
Глава 3
Стук в двери прозвучал в этой палате на памяти боярича впервые. Неизвестно, что там наговорил доктор тетушке Анне, но вошла она в комнату осторожно; как-то бочком. В руках держала одежду, чья принадлежность ни у кого не вызывала сомнения. В правой – сапоги с короткими голенищами, в левой сверток всего остального.
Дядька перехватил все из рук тетушки, и кивком отправил ее за дверь. Ну, и правильно – нечего ей на голого парня