Однако за дверью меня поджидала очередная группа людей – на сей раз пажей, поваров и прочих дворцовых слуг. Они мгновенно бухнулись на колени, заверяя меня в своей преданности и восхваляя своего благословенного короля. Нескладно выразив благодарность, я решительно двинулся к отцовским апартаментам. В коридорах я видел ряды коленопреклоненных подданных. Как быстро разнеслась повсюду весть о моем новом положении? (Тогда я еще не знал, что в стенах дворца новости разлетаются со скоростью, недоступной даже крылатому богу… А некоторые события начинают обсуждать еще до того, как они произошли. И тогда в голове моей забилась одна-единственная мысль: «Неужели мне больше никогда не дадут покоя?»)
Наконец (казалось, путь длился вечность) я достиг караульного поста, границы монарших апартаментов. С трудом открывая массивную дверь, я надеялся обрести за ней блаженное одиночество. И надежда моя оправдалась: обширный зал, увешанный выцветшими коврами и старым оружием, оказался пустынным. Там обычно просители дожидались аудиенции у короля. У меня мелькнуло предположение, что отец специально сделал это местечко на редкость мрачным и неуютным, чтобы обескуражить большинство жалобщиков перед тем, как настанет их черед заявить королю о своих претензиях. Даже в конце апреля в этой приемной стоял ледяной холод.
В дальнем конце темнела дверь, ведущая в государственный Тронный зал. Направившись к ней широким шагом, я заметил какое-то движение: вынырнувший из темного угла священник направился туда же. Я узнал Уолси.
– Ваше величество, – почтительно произнес он, – вы можете полностью располагать мной. Как податель милостей покойного короля, я хорошо знаком…
Карьеристы уже нацелили на меня алчные взоры.
– Я сам хорошо знаком с покойным королем, – оборвал его я.
– Вы не поняли меня. Я имел в виду… что осведомлен о скорбных делах, кои сопутствуют королевской кончине, – о подготовке похорон, погребении и…
– Отец уже сам все подготовил.
Я потянул дверную ручку, но капеллану удалось задержать меня.
– Разумеется, до последних деталей, – упорно бубнил Уолси с невозмутимой настойчивостью. – Он заказал Торриджано великолепную гробницу, а ослепительная капелла в аббатстве уже почти завершена. Но особые детали, такие скорбные процессы, как бальзамирование, доступ к телу покойного и изготовление погребального изваяния…
– Несущественные мелочи, – бросил я, вновь попытавшись отвязаться от него.
– Неприятные хлопоты, – многозначительно произнес он. – Безобразные, жуткие, однако без них не обойтись, в то время как вашего внимания требуют более важные решения. У вас, ваша милость, будет множество дел. Бывают ли вообще сыновья,