«Мы не знали, что озеро вытянутое, – рассказывал Длинный. – Чтобы обойти, потребовалось бы часа три. Поняли, когда добрались до берега. Испугались. Кому охота за здорово живешь идти под статью, к тому же расстрельную. Лодку увидели, обрадовались, думали, что спасены. Хрен там. Раскинув мозгами, поняли: выход к трассе перекрыт, из деревни не вырваться. Натоптав возле берега, залезли в лодку. Проплыв сто метров, причалили. Лодку утопили. Сами огородами к ближайшему дому. К счастью, тот оказался заброшенным, не пришлось никого ни связывать, ни убивать. В дом входить не стали. Схорониться решили в погребе. Привязали крышку веревкой к поленнице, дернули, дрова завалили крышку. Захоти мусора проверять близлежащие строения, вряд ли кому в голову могло прийти, что под сваленными в кучу дровами спрятан вход в погреб».
Расчет оказался верным. Зачистка домов не дала результата. К тому же проверять не было надобности, все были уверены, что банда переправилась на противоположный берег.
«Поначалу надежды не было никакой, – рассказывал другой член банды. – Но спустя какое-то время поняли: сработало. Выбирались по одному, с интервалом в час, так больше было шансов добраться до города незамеченными».
Мостовой был в шоке. Взять всех и не получить ничего. Последней каплей стал допрос Мытника. При намеке на связь с бандой Натан пообещал поднять такую бучу, что не поздоровилось бы ни Мостовому, ни начальству. То, что еврей сделает все, чтобы не дать опорочить свое «честное» имя, сомнений не было. Мытник знал: у следствия нет ничего, что могло заставить говорить правду, ни единой зацепки, кроме кожаных плащей, что Мостовой видел на вешалке в коридоре. Была попытка уговорить прокурора дать разрешение на обыск, но тот и слышать не захотел, аргументировав отказ отсутствием оснований.
––
Подойдя к окну, Мостовой раздернул шторы. Лучи уходящего за горизонт солнца ударили по глазам так, что пришлось зажмуриться. Захотелось приоткрыть окно. Он даже успел потянуть на себя ручку, как вдруг проснувшийся от получасовой спячки телефон напомнил о себе протяжным надоедливым звоном.
Звонил начальник отдела криминалистики, которого Мостовой лично попросил проверить записную книжку.
– Товарищ полковник! – Торжествующе проговорила трубка. – Кораблев говорит.
– Я понял.
– Необходимо встретиться.
Внутри у Мостового похолодело: «Неужто надыбал что?» Стараясь не выдавать взбунтовавшихся внутри эмоций, решил не спешить.
– Ты на часы смотрел? – Произнес Мостовой голосом, отражающим больше безразличия, чем внутреннего воодушевления. – Рабочий день закончился два часа назад.
– Но вы, же на месте. И потом сами просили, разобраться с записной книжкой.
В душе у Мостового