– Это вы Червонца приголубили в квартале отсюда? – сразу беру быка за рога.
– Ты чё, начальник, не мы это. Чужого жмура на нас не вешай.
– Тогда скажите кто, и гуляйте лесом.
Нисколько не сомневаюсь, что им всё известно – и кто убил, и за что, и где преступника искать. Но не скажут ведь. Да я, собственно, и не рассчитываю. Спросил просто так, для проформы, чтобы светскую беседу поддержать. Мне ведь повод нужен, чтобы упечь этот сброд за решётку.
– Эээ, Порк, не по понятиям базаришь, – подтверждая мои мысли, возмущается Бурый. – Мы корешей не сдаём. Да и не знаем ничё. Какой с нас спрос?
– Я твоего мнения не спрашивал. Если мне понадобятся ваши понятия, то лишь затем, чтобы подтереться.
Молоденький бандит, не выдержав, подрывается с места и пробует достать меня ножом. Ну и воспитание у нынешней молодёжи. Чуть что, сразу за ножи. Сидел бы себе тихо, глядишь, остался бы цел.
Из-за спины вылетает массивная туша Тюти, чудом не сбив меня с ног. Дикий вепрь, несущийся в безумную атаку на охотника, чтобы защитить свой выводок. В подставленную им широкую ладонь со всего маху влипает лицо несдержанного бандита. Тот словно в стену врубился. Голова откидывается, а ноги взмывают вверх. Буйный молодчик с грохотом падает на спину, теряя нож. Ещё и затылком смачно приложился. Двойное сотрясение обеспечено.
Подняв парня за воротник, Тютя водружает пребывающее в прострации тело снова на лавку. Я подбираю нож, втыкаю в стол между кувшинами с вином и обглоданными костями. Только теперь вижу, что у пострадавшего идёт носом кровь. Сам виноват, нечего бодаться с моим помощником. У него ладонь побольше иной головы будет. К тому же твёрдая, что камень.
Обвожу взглядом притихшую четвёрку. Если кто и хотел рыпнуться, печальный опыт предшественника погубил это желание на корню.
– Перья на стол, – говорю спокойно, заранее зная, где, у кого и что припрятано. Есть у меня такая способность, я же тёмный как-никак.
Они об этом знают, потому выкладывают всё, что есть. Рядом с торчащим в столешнице ножом вырастает небольшая горка железа. Накрываю её своей шляпой. Не дай бог кто к ней притронется, наказания не избежать. Ведь это не просто головной убор, а часть экипировки тёмного стражника, вещь неприкосновенная.
– Тютя, – поворачиваюсь к помощнику. – Всех четверых в городскую тюрьму. Скажешь, чтобы рассадили по разным камерам.
– За чё, Порк? – возмущается Бурый. Cлабенько так возмущается, безо всякой надежды. – Мы же ничё не сделали.
– Вот именно. Вы не назвали убийцу.
– Да этот Червонец… Он ведь сам душегуб, каких поискать. По нему давно верёвка плачет. Тот, кто его пришил, вам же