На следующий день на Войсковое Дворище приехала Шуша. В опочивальню князя она не вошла, а ворвалась. Уже зная об отъезде Всеславы, распоряжалась как полноправная хозяйка. Отослала слуг, потребовала себе горячего малинного отвара, небрежно сбросила в угол на сундук свою верхнюю одежду.
– Как ты здорово придумал! – начала она, когда они остались одни. – Наверно, это твой Фемел подсказал, ты на такие штуки не мастер.
– Какие штуки? – Дарник с удовольствием рассматривал ее пышную, подвижную фигуру.
– Да с этим ранением. – Шуша присела на край ложа, дотронувшись до него мягким бедром. – Так им и надо, пускай ждут и боятся! Ну, иди сюда, нянька тебя покачает. – Она приподняла его и прижала к своей большой груди.
Князь счастливо засмеялся, вдыхая ее запах взрослой женщины. Раньше Шуша столь свободно себя не вела, и эти новые оттенки в ее поведении удивительно шли ей.
– А Голован где? С тобой приехал?
– Конечно, куда ему деться. В гридницу пошел с друзьяками поздороваться.
Дарник блаженно закрыл глаза, покачиваясь в такт ее движениям. Никому, даже матери в детстве, не позволял он так с собой обращаться. Конечно, каждый день иметь возле себя такую женщину, как Шуша, было бы невыносимо, но иногда… Как здорово он догадался позвать ее. Ужасно понравилось и то, что она посчитала этот выстрел из лука специально им подстроенным.
– В Арсе сразу вспомнили, как обещали тебе кровную месть, и боятся, что ты подумаешь на них, – продолжала непринужденно болтать наложница. – Некоторые даже готовятся в бега.
– Между прочим, кровную месть мне обещал твой Голован, – заметил князь.
– Значит, деваться некуда. Сейчас придет и добьет тебя, – веселилась Шуша.
Позже заговорили о другом.
– Мне твоя жена очень нравится, – призналась словоохотливая гостья. – Только какая-то печальная. Все ты виноват. Привык к наложницам небрежно относиться, а хорошая жена другого обращения требует.
– Это какого же? – ему стало интересно.
– Ее тоже завоевать надо.
– Ты же говоришь, что я не привык к этому.
– А привыкать не надо. Чужое войско побеждать умеешь. Вот и тут как с чужим войском. Если захочешь, обязательно все как следует придумаешь.
Сравнивать завоевание жены с военным сражением было столь неожиданным, что Дарник не нашелся что ответить.
Наговорившись с раненым, Шуша вспомнила про мужа:
– Пускай войдет. Что, зря ехал?
Голован, названный так из-за своей шевелюры и бороды, делавшей его голову вдвое больше обыкновенной, явился со своими новостями:
– Твои гриди вот-вот взбунтуются. Гридницы и конюшни переполнены, а запасов на всех не хватает. Как зимовать собираешься?
– Пускай об этом его тиуны хоть раз толком позаботятся, – сказала Шуша.
– Я уже завтра вставать собираюсь, – оправдывался Дарник.
– Не дури, – бросила толстуха. –