Извор дал слово Дериано. Чародей поблагодарил его, глядя на Извора сочувственно и в то же время недобро, и обратился к присутствующим:
– Позвольте мне начать с того, что я восхищаюсь стремлением корона Извора к правосудию. Есть ли среди нас те, кто не разделяет этого стремления? По-моему, нет. – Он выразительно посмотрел на галерею, где сидел Каббельс.
Каббельс улыбнулся.
Варис сдержал улыбку, хотя был очень доволен происходящим. Обращать внимание на Каббельса во время заседания палаты лордов было неосмотрительно. Это могли истолковать как намек на то, что у верховного судьи есть какое-то влияние на парламентариев, что задело бы даже Баклера (точнее, задело бы именно Баклера). Любой человек, хоть сколько-нибудь знакомый с Каббельсом, сразу же понимал, что законодательство – его единственное устремление и всепоглощающая страсть. Каббельсу не было дела до правосудия. Дериано, редко посещавший заседания ассамблеи, этого не знал. Ему просто сообщили, что Каббельс против пятого пункта повестки, а значит, против Извора. Поэтому он решил подольститься к верховному судье и его сторонникам.
– Но правосудие, – продолжил Дериано, совершенно не сознавая, что делает большую ошибку, – заключается не в установлении строгих границ и мерок для человечества. Некоторые из нас вырастают высокими, некоторые не могут похвастаться ростом, а некоторые обладают способностью к магии, своего рода талантом чародейства. Все вы умные, образованные люди. Вам известно, что не мы выбираем талант; талант выбирает нас. И, как и в любом другом искусстве, результат не всегда полностью отвечает нашим ожиданиям. Но отдают ли певца под суд за фальшивую ноту? Взыскивают ли с художника штраф за дурную картину?
Теперь Каббельс слушал с интересом, еще больше напоминая голодного ястреба. Дериано говорил именно то, чего и хотел верховный судья. Именно поэтому Каббельс и выступал против законопроекта Извора, который помещал в правовое поле лишь результаты магического вмешательства, а не регулировал сам акт чародейства.
Дериано продолжал разглагольствовать в том же духе. Он явно подготовился к выступлению и держался с непринужденной уверенностью, будто на светском рауте. Его магические способности (их иногда называли арканой чар) проявлялись с помощью драгоценных камней, поэтому Дериано блистал в буквальном смысле слова. Завершая речь, он многозначительно посмотрел на Баклера, который поправил фрак, готовясь попросить слова.
Его опередил Кладен.
– Лорд Дериано, вы не возражаете, если мы дадим высказаться лорду Кладену? – произнес председатель, заранее зная, что возражений не последует.
Извор демонстративно посмотрел на присутствующих, задержав взгляд поочередно на Кладене, Варисе и председателе. Варис не шевельнулся, понимая, что все в зале следят за Извором и за реакцией тех, на кого он смотрит.