Я нарезала заготовки, и начала сшивать рюкзак, понимая, что до сумерек конечно не успею. И моя затея с нательным бельем, с крепежом, карманами и нычками для инструментов тоже сегодня не исполнится. Кожа плаща была изношенной, довольно мягкой. С одной стороны шить легко, с другой, а не порвется ли мое творение от нагрузки? Последнего боялась. Столько работы , которая может пойти в никуда. Поэтому подумала и решила укрепить конструкцию тканью. Работы стало больше. Кусков ткани, из которых можно было выкроить такие же детали, как и кожи у меня не было. Пришлось сшивать детали из небольших обрезков. Конечно, имея самую настоящую иглу, пусть и большую, дело спорилось. Правда нитки были толстые, а ткань все та же, от тех же добытых в первых день портков, то есть не приспособленная сковей крепостью для сумок. Я рассчитывала, что нагрузка на материал будет распределена, и значит мой ранец послужит какое то время.
За оставшееся до вечера время мне удалось, сшить их кусков внутреннюю ткань для рюкзака, пришить к боковинами ремешки для крепления снаружи условных бутылок. И скрепить перед рюкзака с боковиной. А потом пришлось все мое творчество складывать в свое гнездо, упаковывать подвяленные лепешки, и собираться снова в лагерь.
В этот раз я уже оделась с большим шиком. За кушаком у меня в ножнах был нож. Из прически я выпустила две косы на висках, а ту, что плела из остальных волос, начала плести от макушки. Закрепив основание косы тряпочкой, затем обвила косу вокруг основания, выпустив длинный конеч наружу, шишку пришпилила двуми спиками шпильками, которые квыковал кузнец. Женственной такая прическа не выглядела, я подсмотрела что-то подобное как раз у воинов, которые приехали с Гленом, разве что шпилек они не использовали. Но мои шпильки не украшение – оружие.
В общем у меня был за поясом статусный для мальчишки нож, довольно неплохая и удобная одежда в едином стиле, и статусная прическа. Немного выбивался из вида мешок, но в ближайшие два дня у меня будет неплохой рюкзак. Весь мой вид говорил, что я не брошенный сирота, а мальчик, о котором кто-то заботится и может заступиться.
Теперь моя задача была не только наестся и натаскать в запас еды, но и познакомится с теми, кого можно выбрать в попутчики. Тут ведь понять, кто эти люди, куда они едут, и надо ли мне туда? А еще можно ли им доверить свою свободу. Ведь неприкаянного мальчишку, за которым никто не стоит, запросто можно продать в рабство.
Поставив перед собой эти цели, я вернулась на стоянку. Бродила, прислушиваясь к говору людей и пытаясь понять о чем они говорят. У знакомой арбы, где которатала две ночи. Улыбчивая женщина поманила меня рукой, выдав мне байбап, налив взвара