Пасхи это те, кто к драгам и кнецхам, и гаям не относился. В общем большинство народонаселения этого мирка. Что то типа нашего плебса и электората.
А я поучала Глена:
– Глен, ты дурак? – спросила я, и кнецх насупился и свел брови. – ну раз ты умный, вот смотри. Мы с тобой идем по лагерю, и люди нам все откровенно рассказывают сами кормят и даже в попутчики берут. А если ты сюда своим кнецховым отрядом придешь и вот так как на меня зыркнешь, станут ли тебе помогать? Побоятся, это да. А помогать не станут. И если ты пацан мелкий, будешь без своей охраны или одежды, кто в тебе кнецха признает и кто руку помощи протянет?
– Я им татуировку покажу, – глубокомысленно сказал Глен, сделав для меня еще одно открытие.
Значит некий социальный рейтинг фиксируется, знаки наносят на тело, так сказать паспорт и удостоверение носят с собой.
– как знаешь. Но разведчиком тебе не стать Глен.
Мы прошли через весь лагерь, снова задержавшись у костра ктхелов, где черноволосая Гайрана напоила нас сладким компотом. А я, чувствуя расположение к этим путешественниками и уважение к мужчине, который так отличительно привечал свою мать и жену, задержалась чуть дольше, раз откровенничавшись о своих делах. Нет, легенду не ломала, а просто рассказала чем закончился торг с кузнецом и шорником, и пожаловалась, мол мастер переложил на меня такую ответственность, а меня похоже надули. Таухайдар, дал мне несколько полезных советов, в том числе куда нам с мастером отправится и к какому каравану пристать. Я показала ему спицы – шпильки, которые выковал кузнец для моей прически.
Беседовали мы с ним долго, попивали компот. Когда я засобиралась на боковую, и выпроводить Глена до крепости, спать Гайрана, смущаясь , попросила меня осмотреть лодыжку свекрови, окончательно определив меня в магика жизни. Это где-то рядом было с моими знаниями, все таки я хирург травматолог и это почти мой профиль. Что ж не посмотреть пожилую женщину? Но было уже темно и хотелось спать, я предложила:
– Гайрнара, ихтеа сможет дождаться утра?
Вся эта троица так разволновалась и обрадовалась, что мы уходя получили кучу благодарностей и поклоно. Даже как то неудобно стало.
– Все Глен, – сказала я, когда мы вернулись к середине лагеря, где стояла моя арба-спальня. – давай топай к себе в крепость, а я спать.
– А ты ты где спать будешь? – спросил Глен, глядя как я подбираю раскиданную солому.
– Да тут и буду. – ответила я.
– А как же твой мастер? – начал задавать провокационные вопросы Глен.
– А вот это не твое дело – буркнула я,– давай топай к своим нянкам, не мешай мне отдыхать.
Парень засопел, и сказал:
– я утром приду.
– Божечки-ножечки, – проворчала по русски я – зачем? Дел что ли своих кнецких нет?
Но Глен выпятил губу, вздернул нос и сказал:
– А мне понравилось с тобой ходить. Я тебя принял в свою свиту, будешь меня сопровождать. –