Метресса Ланс. Ева Элатори

ими пользовались, убирали и приводили в порядок территорию рабы. Но кроме туалетов люди бегали по кустам, оставляли свои метки прямо у палаток, и у телег так, что к вечеру второго дня наткнутся на неожиданный “подарок” и запачкать обувь можно было не только лошадиным навозом или коровьими лепешками. Это несмотря на то, что скотину надо было ставить в отведенных местах, а ранним утром по лагерю ходили рабы и собирали отходы в мешки. Местный вариант ватерклозета меня не обрадовал, опять брезгливость и знание, что микромир существует. Я решила добавить к своей экипировке еще и мешочек с белым мхом и найти листьями вместо туалетной бумаги и приобрести небольшую лопатку, если повезет. Эх, не встретилось мне на базарных развалах вчера ни одной универсальной саперной лопатки, а она бы мне пригодилась.

      Утром, сбегав к себе под елку, снова перебрав добытую еду, я отправилась на рынок. Мне нужна была обувь по ноге, какой то нож посерьезней, бутылка или фляга под воду, котелок, огниво, соль, какая то крупа и снасти. А еще нужны были наконечники для стрел, крючки для ловли рыбы, спицы, чтоб и прическу заколоть, и как инструмент использовать, и вот крючок для вязания. На обмен у меня были две монисты.

      Сначала я отправилась в кузню, там уже шла работа, привели подковывать двух лошадей. Одна пока стояла привязанная к ограде, а второй занимался раб. Кузнец же сидел рядом с навесом и пока потягивал из пиалы сяй. Его помощники таскали под навес инструмент, расставляли на большом столе-прилавке кузнечные изделия. Молотобоец доводил вчерашний клинок до ума. Один из пареньков крутил барабан с точильным камнем, а мощный помощник кузнеца прижимал к местной шлифовальной машинке лезвие клинка.

      Я с важным видом прошла к прилавку и стала рассматривать, что предлагал к продаже мастер. Наконечники для стрел, самые разные ножи, какие то приспособы из трех колец, цепь, гвозди, кольца видимо для сбруи и упряжи, лемех для плуга, тяпки, косы, серпы и лопаты. Отдельно в коробке лежали иглы для шитья, расчистка для копыт, шило с проушиной, видимо для ремонта кожи, а еще настоящие рыболовные крючья. Самый мелкий из них был сантиметра два. Заинтересовали меня иглы, шило, ножи, рыболовные крючки, небольшая лопатка и самые настоящие ножницы.

      Хозяин, видя мой интерес к его продукции, усмехался. Я делала скучающий вид, мол и не очень то твои штуковины хороши, много лучше видали. Наверное со стороны задранный нос мелкого пацаненка, которым я выглядела, смешил мужика с большим жизненным опытом. Но он включился в игру, а я не знала как начать торг, наконец спросила по ткхецки:

      – Бхеатха гайнур истакха хой, ирме? – по русски это звучало примерно так – уважаемый мастер, светит ли искра дара в твоих творениях до сих пор (сейчас)? Девчонка, занимавшая это тело видимо знала как надо начинать торг.

      Кузнец ответил ритуальную фразу:

      – Ирме гайнур, маткхемара хой. – то есть До сих пор моя искра радостно светит для знатоков. Это он меня значит выделил из покупателей и повысил до знатока. А дальше мы начали торговаться.

      Я показала ему одну монисту