Журналист вздрогнул от неожиданности, потом посмотрел на свой бейдж и понимающе кивнул.
– Чему быть, того не миновать,так говорят в России, – пожал он плечами.
– Правда? Глупость говорят. Ты веришь, что я могу тебя исцелить? Подумай и ответь, второй раз я тебя спрашивать не буду. И никаких вопросов! Веришь или нет?
Журналист изумлённо смотрел на инопланетянина несколько секунд. Затем молча встал и поклонился.
– Верю, господин Вестник. Прошу, исцелите меня.
– Подойди ко мне, – сказал тихо инопланетянин и надел очки. Михаил заметил, как налились чёрным его глаза.
Серж на негнущихся ногах подошёл к креслу Вестника. Затем словно шляпу снял парик и опустился на колени. Инопланетянин молча смотрел. Похоже, всё шло правильно. Вестник положил правую руку на лысую голову Сержа, тот задрожал, но продолжал стоять.
Когда инопланетянин убрал руку, Серж опустился на пол – у него явно не было сил. По лицу журналиста текли слёзы.
– Вы придумали историю про кота, которую назвали принципом Шрёдингера, – обратился Вестник к залу. – Я дам вам другую, более верную. Назовём её принципом Змееда.
Михаил вздрогнул, но инопланетянин даже не посмотрел в его сторону. Видимо, это был такой юмор, но смеяться не хотелось.
– Когда в ящике сидит змей и змееед, может быть несколько возможностей развития событий. Змея укусили змееда, а потому ящик открывать опасно. Змеед оказался ловчее и съел змею, а потому ящик безопасен. Или оба ещё сражаются, а наблюдатель может помочь любому из них.
Разум творит мир, когда делает выбор – создаёт определённость. Или наоборот. Вот Серж пришёл сюда со смертельной болезнью, а потому гибель Земли ничего не изменила бы в его жизни. Теперь он будет жить. Или не будет – метеорит убьёт его. Его будущее снова стало неопределённым.
Мы можем помочь вам спастись, но для этого человечество должно научиться единству. Единая воля может изменить мир и отвести угрозу. Но пока вы разобщены, вы обречены.
Вестник утомлённо посмотрел на Михаила, и тот немедленно объявил о последнем вопросе. Который задал специально заготовленный журналист – про впечатления пришельцев о Москве. После чего пресс-конференция завершилась.
Александр
Лишь самым близким Александр разрешал называть себя иначе, чем полным именем – что было непросто, особенно с начальством и коллегами-женщинами. Но он упорно поправлял каждого собеседника, если тот решал, что уже имеет право на более короткие отношения. Иногда это вызывало недоумение и даже обиды, к чему Александр был всегда готов. Если требовались объяснения, он говорил, что хирург имеет право на уважение окружающих, а о каком уважении можно говорить, если тебя называют уменьшительным именем без твоего согласия?
Исключением была семья. В детстве он не мог указывать родителям и старшему брату, как к нему обращаться. Позже, когда Александр