– Я ничего не знаю ни о каком полигоне, младший генерал. Готов поклясться…
– Отец! – неожиданно со стороны каменной постройки, наполняя звонким смехом это место, выбежала маленькая девочка лет четырех и подбежала к Коо. Ловко запрыгнула на его руки и восхищенно заявила:
– Наша Хора́на родила троих котят! Я буду сама за ними смотреть! Честно-честно, отец! Позволь взять их в дом! Пожалуйста! Во дворе их будут обижать! А дома я их защищу!
Коо растерялся и уставился на Амгула, который самодовольно улыбался, глядя на них со стороны.
– Надо же, Коо… Свифская алида родила от тебя будущую алиду для гунънов?
– Папочка, а кто такой Коо? – поинтересовалась наивно девочка.
– Никто, милая. Вернись в дом и присмотри за котятами. Им сейчас необходимы забота и внимание. Я скоро вернусь. Хорошо? – спокойным тоном уговорил Коо дочь, и та благополучно убежала.
– Секретность и маскировка…, – понял Амгул, что свифы дали перебежчику другое имя вместе с другой жизнью. – Мне нужен полный и подробный свод с описанием создания оружия свифов; сам полигон и место хранения ядер. Срок – до заката. Найдешь меня сам у водоема за айвовым садом. Приведи дочь для отвода глаз. Ты меня понял? – Амгул сверлил Коо дерзким прищуром, поддавшись вперед.
– Но как я могу все это узнать? Тем более до заката? – мужчина удрученно думал.
– Если дорожишь жизнью семьи, продажная сволочь, найдешь решение.
Амгул встал, проходя мимо Коо, нарочно оттолкнул его в плечо, и добавил:
– Только без глупостей… Я под надежной защитой, уж будь уверен…, – сказал и исчез за небольшими воротами. Коо же обреченно опустил голову и прикрыл глаза, приступая усердно искать это решение.
***
Закатное небо медленно перекрашивалось в алый, с яркими рыжими прослойками на горизонте. Именно в это время дня год назад Амгул и предал огню тела своих родителей, а потом закопал их прах.
Этот жесткий и далеко немилосердный воин был когда-то гордостью своих родителей, которых он почитал. Отличался благонравием и справедливостью принципов.
По правде говоря, не раз задумывался о том, до чего дошла жизнь в этой войне. Но быстро развевал ненужные мысли, что ослабляли наставления и пропаганду военного штаба.
Амгул смотрел на горизонт, а в ушах звенел смех дочери Коо. Он не понимал, что его раздражало больше: что Коо безнаказанно выстраивает жизнь во вражеском клане и довольно благополучно, или появление в груди острого укола в районе сердца по необъяснимой для него причине с тех пор, как он вернулся в дом Фаццо после разговора со своеземцем.
Всю эту обстановку в Миццу никак нельзя было прировнять к жизни,