Амгул действительно понимал всю серьезность дела. Если официальное письмо не придет в ближайшее время, то его могут спокойно заключить под арест сами местные и без вмешательства военных. Амгулу будет несложно в одиночку перебить местных мужчин, но тогда на него объявят охоту. А шумиха в Миццу совершенно не выгодна для командования гунънов.
Придумать и расписать документ самому – тоже неудачная идея, так как каждым кланом предусмотрена во избежание подделок наличие на определенном бланке листа специального письменного начертания, которое просто так нигде нелегально не достанешь. Лишь особый знак на листе – гарант подлинности личности человека, что у свифов, что у гунънов.
Отлеживаться в амбаре местного учителя и бывшей военной-калеки – то еще удовольствие. Просто так уйти Амгулу также не удастся, потому что его попросту не отпустят. Начнутся выяснения, и все равно придется сбежать. Именно эти заключения привели Амгула к тому, чтобы спровоцировать пожар в доме соседей Хаты.
Он еще во время обеда заметил, в какой упадок пришла печь в доме, где жили только женщины. Отсутствие мужской руки чувствовалось уже на подступе к дому с искосившейся изгородью и ненаколотыми в куче бревнами во дворе, предназначенных стать когда-нибудь дровами.
Амгул предположил, что на внутренних стенках дымохода в печи, вследствие сажевых отложений и смолянистого налета, легко может возникнуть пожар. Или можно легко его устроить, создав очаг в другом месте, а сбросить причину на старую обветшалую печь. Так он и поступил. Сделал так, что возгорание началось таким образом, чтобы огонь не проявился заранее, пока не распространится на большую площадь изнутри. Правда, воин рассчитывал, что домочадцы, заметив пожар, успеют выбраться самостоятельно. А тут самого поджигателя спасла совсем молодая, но смелая девчонка.
Ситуация оборачивалась пока в пользу Амгула. Но надолго ли? Мать Хаты оказалась чересчур настойчивой. Долго ли Хатисай сможет противостоять ее нравоучениям и быть пока на стороне своего учителя? Этого Амгул не знал.
***
Мать Кири, очнувшись, впала в некоторое отстранение и ни с кем не разговаривала. Кири в силу своего возраста и крепкого здоровья уже вовсю помогала разбирать местным выгоревшие доски своего дома. Фаццо тоже оклемался к вечеру и пытался успокоить пожилую соседку разговорами и утешениями о том, что в их доме хватит места и для них с Кири. Что они обязательно успеют выстроить новый дом до наступления года Акрида.
Полностью сгорела комната буфетной и развалилась добрая половина крыши. Соседи приносили матери Кири какие-то вещи, необходимые для жизни и существования, за что сама Кири искренне благодарила и кланялась каждому из них.
Хатисай тоже всячески поощряла ее словами поддержки. Напоминала, что главное – все выжили. И часто направляла свой взор на неброское строение амбара, угол которого можно было