Чуть широковатые плечи, узкие сильные бедра, стройные ноги, плавные и в то же время уверенные движения создавали образ не простой крестьянки, а изысканной особы. Но Амгул никак не воспринимал девушку. У него вообще отсутствовали какие-либо определения внешности Хаты, которая с одной стороны навязалась, как колючки репейника, а с другой – здорово помогала ему сейчас. Но учитель Ам не собирался проводить здесь еще одну ночь, поэтому с нетерпением ждал окончания занятий.
К несчастью Амгула после одного урока начался второй. А после него собирался начаться третий, на который у гунъна уже не хватило терпения. Это при всем при том, что занятия проводила вместо него Хата.
– Я устал, – грубо выдал он девушке.
Та, приняв к сведению услышанное, быстро поблагодарила детей за проявленные старания, и вежливо попросила расходиться по домам, попутно раздавая указания для закрепления полученных знаний дома.
– Я предупрежу управляющую, учитель Ам. А Вы пока подождите здесь…, – попросила она, дождавшись пока зал покинет последний ученик.
– Нет, я хочу уйти сейчас! Пройтись немного…, – резко оборвал он. И, не дожидаясь ответа, который его совершенно не интересовал, покинул стены школы.
Хата, быстро «отпросив» учителя, и, объяснив Нигахане, что тот страдает головной болью после недавних событий, сорвалась за ним.
Почему-то она предположила, что тот пошел к водоему освежиться, так как внешне уже напоминал пролежавшую на берегу без воды достаточно долгое время, рыбу. Но его там не нашла и самой себе пожав плечами, отправилась домой.
Амгул же ловко перепрыгнул через покосившуюся ограду. За пару мгновений пересек улицу и исчез в переулке за углом. Ему нужно было срочно оторваться от неотвязной девчонки и побывать в одном важном месте на окраине Миццу: в ткацкой мастерской…
***
Шесть цехов по обработке шерсти, четыре красильных мастерских и три прядильных и ткацких – было слишком много для такой маленькой провинции. Но основная часть готовых изделий уходила в столицу для дальнейшего обеспечения военных. Качество изделий ценилось на высоком уровне и производство, разумеется, поддерживалось высшим Управлением клана.
Наконец, добравшись до последней прядильной, и расспросив на входе обо всем необходимом плохослышащего старика, Амгул прошел на задний двор.
На широком камне были размещены широкие металлические тазы с замоченной шерстью. На небольшой веранде в больших чанах шерсть валяли и отмывали, а здесь в тазах – полоскали. Всем этим процессом, судя по важному и озабоченному виду молодого мужчины, что носился то к чанам, то к тазам, управлял именно он.
Мужчина, за которым остановился гунън, резко обернулся и уткнулся взглядом на нежданного посетителя.
– Заблудились? –