Можно добавить, что до работы экспертом объединения он был сотрудником Научно-исследовательского конъюнктурного института, позже – заместителем главного редактора журнала «Внешняя торговля», педагогом МГИМО, Академии внешней торговли и позже – обозревателем, научным консультантом в редакции «Экономической газеты» переименованной затем в «Экономику и жизнь». Все близкие его знали, что он исходил только из собственного понимания «мира и окрестностей», из ответственности за собственное дело. Во все десятилетия никто и никогда не давал ему указаний, не подвергал цензуре, разве лишь пару раз из отдела пропаганды ЦК КПСС поинтересовались, почему он такую-то проблему трактует в печати именно так. «Успеха, продолжайте!».
И продолжал. Его самая консервативная зарубежная аудитория – крупный бизнес с армией лоббистов и прессой – порой не успевала внятно среагировать на его выступления, обычно полные для них горьких истин. Передо мной взятый из архива Бориса ведущий журнал нефтяного бизнеса США World Petroleum.
Передовица посвящена опровержению статьи Рачкова о том, что введённый в странах НАТО запрет на продажу труб для советских нефтепроводов отнимает у Западной Европы и Японии крупные заказы и доходы, лишает тысяч рабочих мест, увеличивая безработицу, зато помогает американскому военно-промышленному комплексу нагнетать всегда доходную для него военную истерию.
Американский журнал не нашёл на доводы нашего обозревателя убедительных возражений, но заботливо успокаивал нефтяных акул тем, что «товарищ по имени Б. Рачков» в вопросах нефти всего-то…«один единственный обозреватель за железным занавесом» (“one single writer behind the Iron Curtain”).
Правда, почти сразу меняет тон и решительно заявляет: ни в коем случае нельзя не учитывать, что трибуну этому одиночке дают правительственные Известия и ТАСС, откуда весь мир черпает советскую информацию. А вскоре крупный бизнес и его лоббисты вообще потребовали от Вашингтона пренебречь антитрестовскими законами, чтобы позволить нефтяным компаниям объединиться в пул для одной единственной цели – «борьбы с русской нефтяной пропагандой».
Обосновывая требование, другой рупор нефтяников Oil and Gas Journal пишет: «Наибольшее сожаление вызывает то, что люди в западных странах порой верят тому, что говорят русские. Некоторые, находясь на службе у нашего собственного правительства, готовят доклады для комитетов конгресса на языке русских, когда те говорят о западной нефтяной промышленности». (“Тhe