Однако едва сталь ее клинка блеснула из ножен в лучах полуденного солнца, озарившего море Облаков, я перестал колебаться.
Бой есть бой и тот, кто стоит напротив, мой враг.
Я тут же сделал шаг назад, разрывая дистанцию, но не для того, чтобы выстрелить. Держа ружье за ремень, я отпустил приклад и хлестким ударом отполированного дерева попал Трикс в ногу.
Разгадав мой план в последний момент, она сменила направление, чем смягчила не только свой выпад, но и подлую атаку, нацеленную в нее.
Последовал новый замах. Его я отразил стволом ружья, породив звон металла о металл.
Трикс напирала, словно буря в степях Хайлхарэ: смертоносная, завораживающая, необъяснимо манящая.
Колющий удар разминулся с моей шеей, и я ремнем перехватил ее руку, направляющую меч чуть ниже кисти.
Отреагировала она пугающе быстро. Отпустила клинок, поймав его другой рукой, что отвлекло меня и позволило ей открытой ладонью нанести удар выше ключицы.
Боль пронзила всю левую сторону моего тела, но это было лишь начало. Высокий сапог с плотной шнуровкой летел в меня справа, целясь в голову.
Я выставил предплечье для защиты и погасил часть силы, вложенной в удар, но Трикс все равно добилась желаемого. Меня увело в сторону, и тут же последовал новый замах, ничуть не меньше предыдущего.
Замешкайся я на секунду, клянусь, моей истории вы не услышали бы. Каким-то чудом выставив ружье, мне удалось преградить ей путь, и клинок застрял в деревянном прикладе.
Она замешкалась, чтобы потом ее напор стал сильнее прежнего. Больше, чем того требовал бой, в котором человек хотел доказать собственную правоту. Такое чувство, будто Трикс хотела меня прикончить.
И именно осознание собственной смерти начало распалять меня.
С каждым обрушенным ударом я заводился все сильнее. Звон металла воскрешал в моей памяти забытые картины прошлого. Я видел огонь в ее глазах, знакомую злость, и это заражало меня, словно вирус. Кровь в венах закипала, а мне все меньше удавалось контролировать собственное тело.
Помню, как ее клинок рассек воздух в опасной близости от лица, срезав прядь волос.
Далее я собой не владел.
Выставил ствол таким образом, что острие ее клинка проскользнуло в кольцо спускового крючка, оказавшись зажатым в тисках. Оставалось дернуть ружьем в сторону и вырвать меч из рук Трикс.
Казалось, я начинал рычать, потому как, ударив прикладом в живот, силы точно не пожалел. Несчастную Беллу откинуло к металлической стене, выбив весь дух.
Рык перерос в рев и, приставив ствол к ее груди, не ведая, что творю, я нажал на спуск.
Повисла тишина. Никто не двигался, пораженный случившимся. Лишь «Канопус» рассекал водную гладь, почти не порождая волн.
Глаза Трикс были неправдоподобно широко раскрыты. В них отражалась вся красота звездного неба, да так четко, что я мог видеть целые созвездия и галактики. Наверное, дело в моих обострившихся чувствах, что сейчас напоминали оголенные