* * *
Лена была подвижной.
Быстрая, как волан.
Я лишь её увидел —
и ненормальным стал.
Но Воробьёва Лена
сразу оборвала
всякие ухажёрства,
всяческий неформал.
Если мы и общались,
то это диспут был:
есть ли жизнь во Вселенной,
где бывал Одиссей.
Леночка Воробьёва!
Как я тебя любил!
Знай: без тебя мне жизни
нет во Вселенной всей.
Странствовал я по свету.
Много медуз-горгон
встретилось, и, наверно,
мне вспоминалась ты.
Где-то на перекрестке
мыслимых всех времён
вижу твою улыбку
ангельской чистоты.
Вижу, как по-библейски
вздрагивают крыла…
Тошно мне в этом мире,
мире сплошных реклам.
Кем же на самом деле
ты для меня была,
Леночка Воробьёва
в сером пальто-реглан?
ДЕВЯТЫЙ КЛАСС
Ты всех на свете лучше,
но мне открыться – в лом,
что обморозил уши
я под твоим окном.
Невелика потеря —
я без того лопух.
И наплевать теперь мне,
что буду лопоух.
Я знаю это точно:
мы вроде не враги,
меня тревожит то, что
ты, кажется, с другим.
Я думал: это сплетни,
их сочиняет враг,
но это был последний
предупрежденья знак.
Стирает, словно ластик,
следы твои метель…
Среди девятиклассниц
ты лучшая модель.
Ты хороша на диво,
ты символ красоты…
Но как же ты строптива,
как своенравна ты!
И от такой непрухи
хожу я, как больной,
и буду лопоухим
назло тебе одной.
* * *
В шумном муравейнике, где мы выросли,
старую халупу экскаватор снёс.
Только уж, пожалуйста, не надо сырости,
только вот не надо бы глупых слёз.
Здесь играли в прятки мы душным вечером,
здесь пыхтел под чайником керогаз,
но искать здесь прошлое больше нечего —
спрятано надёжно оно от нас.
Притаилось прошлое за туманами,
лечат каземат его и дурдом,
лечат как обманами, так дурманами,
даже тем, что всё ещё мы живём.
Нас прельщали райскими с детства кущами,
только не попали мы в пансион,
и звучит, как эхо, жалобой минувшего,
угасая в вечности, колокола звон.
* * *
Окатил не июльский ливень,
это – лишь на него намёк.
Но зачем я такой счастливый,
если я, как губка, намок?
И не знает судьба слепая,
и не знает тьму-таракань,
что с дождём к тебе прилипаю,
словно платья влажная ткань.
И дневник в моём