Стало темно. Лишь очертания, непознанные контуры мелькали в густой тьме. Миша ударил. Кочерга воткнулась в стену, а Длинная леди выползла из противоположной, схватила Мишу за шею и швырнула на пол.
Ещё один боец выведен из строя…
…Тут она и посмотрела на меня. Тогда я понял: вот он – конец. Вытянут и меня – и Митькой звали. И стану я как палка. Как тот дрын, что я принёс в нашу последнюю с Илюхой встречу.
– Саша! Слушай голос земли своей! – прохрипел Миша откуда-то снизу, когда я принял боксёрскую стойку.
Что слушать? Не понял.
– Что слушать?.. – шепнул я уголком рта, косясь на Длинную леди.
Не знаю, закатил ли Миша глаза из-за моего вопроса, но он завёл песню. Прекрасным чарующим голосом и с такой мелодией, от которой так и веяло детской люлькой для взрослых.
– На Донской земле привольной
Нашли уголь-антрацит.
Там порыли ямы-норы,
Где работают шахтёры…
И по-хорошему на песню эту, на строки, на мягкие ноты, требовалось время.
Логично, что, пока Миша её пел, Длинная леди должна меня убить, намотать на чей-нибудь ус, как тряпку… но что-то произошло. Время встало в позу – и отказалось следовать правилам. Первое слово, спетое голосом Миши, замедлило его – время – как машинку.
И тогда я ощутил родной край – всем телом. Подземные ходы, глухие отзвуки в штольнях, перезвон инструментов на заводских конвейерах, перекати-поле в степях. Все эти “шокания” и “поперёд батька́ в пекло”, все эти “ни бэ, ни мэ, ни кукареку” и угрюмую доброту в автобусе, что развозит шахтёров по домам после ночной смены…
Это проникло в меня.
Я увидел.
Я услышал, как где-то глубоко-глубоко под землёй стучит Сердце Дикополья.
Когда Длинная леди протянула ко мне костлявые руки, моя кожа обросла угольной рудой и обожгла пальцы злодейки, точно лава извергающегося вулкана.
Монстр взревел.
Я обрёл доселе невиданную решимость. Неужто я овладел силой Святогора, что способна передвигать горы?.. Никогда не дрался по-настоящему. Боксёрская стойка – всё, чему я научился у Илюхи. Но я выкинул вперёд руку и стукнул Длинную по лицу.
Она отшатнулась и уставилась на меня, готовая разорвать на лохмотья.
Но я, я Саша, Саша Святогоров внук, я планировал дать бой не на жизнь, а на смерть!
Я бросился вперёд, и Длинная леди отшвырнула меня в сторону. Моя кожа вернулась в прежнее состояние. Я ударился копчиком. Болью прострелило от копчика до мозжечка.
– Не теряй головы, Саша! – крикнул Миша.
Я встряхнул ею, головой-то. Вроде на месте. Но наполненная растерянностью вместо серого вещества. Извините, я снова не знаю, что делать!
Длинная леди летела ко мне, чтобы добить. Но тут из коридора послышался треск разбиваемого