– Лидия Степановна, нам очень нужно встретиться и поговорить, – хриплым, прерывающимся от волнения голосом сказала Светина мачеха. – Когда вы сможете? Чем скорее, тем лучше.
Договорившись о встрече на завтра в обеденный перерыв, я положила трубку.
Интересно, что же ей от меня надо?
Глава 3
Я опаздывала.
Пряный душный вечер неторопливо вступал в свои права, небрежно набросил пушистые тени на город, словно соболиное манто на точеные плечи красавицы. Духмяно пахло сладкими ночными цветами и жареной рыбкой из моего кулька – после работы я успела заскочить домой переодеться в спортивный костюм Горшкова, и заодно прихватила с собой пару бутылок пива и особым образом пожаренную рыбку (Римма Марковна была категорически озадачена и успела смастерить невероятно вкусную хрустящую рыбку в сырном кляре с пикантными травами и солью, – под пиво самое оно).
Поэтому я и опаздывала – пришлось дождаться, пока Римма Марковна все дожарит. А рыбы-то было много.
Набережная нашего города только носит столь громкое название. На самом деле это всего лишь кусок забетонированной территории у болота в окружении жухлых кустиков осоки, там и сям торчащих из глинистой растрескавшейся почвы, а дальше хаотично – гаражи, гаражи, ангары, какие-то сараи, и опять ангары, и еще гаражи. Причем все как-то сумбурно, вперемешку, но тем не менее несет некий романтический флёр, в стиле диккенсовских трущоб, это придает набережной дополнительное лихое очарование и пользуется бешенной популярностью у хулиганистой молодежи.
Второй гараж слева найти оказалось неожиданно легко. В сгущающихся сумерках разобрать цвет двери было невозможно, – то ли голубой, то ли серый, зато по орущей «Шизгара» и дружным раскатам гогота сразу стало понятно, куда именно нужно идти.
Войдя внутрь, я на мгновение замерла – пока глаза привыкали к свету. В гаражном помещении никакого автомобиля не было, зато собралось человек пятнадцать, большинство я не знала. Из наших были Роман Мунтяну, Василий Егоров, двое парней из метрологического – Пашка и Генка, и неожиданно – Евдокия Андреевна Максимова, та самая сутулая старая дева, которая вела статистику и учет в конторе нашего депо (у Лактюшкиной) и которую я припрягла отвечать на письма.
– Привет, Горшковска-я-я-я-а! – радостно заорал изрядно поддатый Василий Егоров и полез обниматься.
Мунтяну кивнул и взглянул на меня внимательно. По его смуглому бесстрастному лицу было сложно сказать, трезв он или уже нет. Также я удостоилась приветствий от метрологов и неожиданно поцелуя в щечку от Максимовой.
Меня познакомили с остальными персонажами, в основном все были мужского пола. Кроме нас с Максимовой, была еще одна девица, манерная, стриженная под ёжик, в тельняшке и зачем-то в криво обрезанной фуфайке с торчащими клочьями ваты и без рукавов, ее глаза были густо подведены в стиле Веры Холодной, и еще она без конца курила сигареты, отставляя мизинец. Имя у нее было тоже странное – Мина. Больше ничем особым она