– Машенька, мать ее! – злобно ощерилась Аллочка, – Мария Олеговна по паспорту которая.
– Ого, – пробормотала я, – ну, ничего себе.
– Вот тебе и ничего себе! – позлорадствовала Аллочка и добавила, – вот так работаешь-работаешь себе потихоньку, а тут какая-то коза приходит и бац! Сразу на место Щуки!
– Давай, диктуй лучше дальше, – прервала поток возмущения я, прокрутив каретку так резко, что чуть не сломала ее.
– …и возможные варианты устранения неисправности силами ремонтной бригады номер три…
Когда общими усилиями со срочными документами было покончено и Аллочка отбыла к себе, я крепко задумалась. Вот же засада! Только-только со Щукой определенный нейтралитет удалось выстроить, как теперь случилась Машенька. Молодая девушка с большой грудью и склочным характером, которая умудрялась ювелирно протроллить и довести до истерики даже обычно сдержанную и слегка флегматичную Аллочку. Мда-с. Вот теперь то уж будет весело. И что делать со Светкой тоже абсолютно не понятно. После разговора с Валеевой, я взяла паузу на два дня, подумать. Дамочка категорически настроена сбыть падчерицу хоть в интернат, хоть в Гондурас, хоть на Луну. По ней видно, что девушка она крайне решительная и на пути к личному комфорту преграды сметет любые. Мне же чужой ребенок тем более не нужен, особенно ребенок Горшковых, а с другой стороны, как-то и жалко, такая маленькая, а уже никому не нужна. Значит, нужно подумать, куда ее можно пристроить. И Горшков, гад, постоянно прячется. Я уже заколебалась его вылавливать. Через суд разводиться не хочется, для карьеры это явно не самое лучшее решение. В общем, проблем у меня снова куча. О странном незнакомце и тусовке в гараже я вообще стараюсь пока не думать. И так настроения никакого нет. Да еще вступительные экзамены скоро, а я программу нормально выучить не успеваю.
Голова пухла от мыслей и уже готова была взорваться, когда за окном жахнул раскат грома, дверь распахнулась и в кабинет ворвалась Зоя. Ее плащ и косынка вымокли насквозь.
– Фу-у-ух, ну и погодка в начале лета, – Зоя сорвала плащ и поискала глазами, куда бы пристроить. Развесив его на спинке стула, она подошла к висевшему на стене зеркалу и принялась вытирать лицо носовым платком, стараясь не размазать тушь и тени.
Я вяло дописывала последнюю карточку, поэтому не ответила.
– Вот скажи мне, Лида, а зачем ты якшаешься с этой Максимовой, и с Репетун? – Зоя рывком стащила нейлоновую косынку, стряхнула капли воды, небрежно завязала ее обратно и развернулась ко мне с крайне недовольным видом, – забыла уже, как они тебя хором изводили?
– А как надо? – аж удивилась такому напору я.
– Ну, у тебя же теперь власть, ты в фаворе… – хмыкнула она.
– В каком еще фаворе?
– У Ивана Аркадьевича, будто сама не знаешь! – загорячилась Зоя и поправила сползающую косынку. – Лида! Ты же можешь всю эту бабскую кодлу одним махом разогнать! И не делай вид, что не понимаешь!
– Могу, – пожала плечами я. – Только зачем?
– Ну,