Вместо того, чтобы возражать и что-то доказывать, я взяла стакан и присосалась к живительной влаге: кисловатая амброзия потекла по пищеводу, смывая тошноту прочь, пол и потолок перестали так сильно качаться, и я поняла, что жить потихоньку можно… но только очень потихоньку…
На работу я таки добралась. Но чувствовала себя уж очень паршиво, а людей ненавидела как вид. Если узнаю, что за гад подлил мне водки в пиво – убью особо жестоким способом!
В кабинет не пошла, слушать вопли Аллочки и Машеньки было выше моих сил.
В результате недолгих размышлений спустилась в актовый зал, заперла дверь изнутри и там прекрасно продремала аж до самого обеда.
Обедать не стала. Не могла. Вместо этого выпила три стакана томатного сока с солью, мир стал капельку добрее, и я, прихватив бутылку минералки, отправилась на встречу с Юлией Валеевой.
Светкина мачеха оказалась одетой с иголочки, яркой блондинкой, с огромными васильковыми глазами и аккуратным носиком (вот любит Василий Павлович красивых баб, во вкусе ему не откажешь).
Мы поздоровались и Юлия Валеева смущенно замялась:
– Понимаете, Лидия Степановна, когда Светлана появилась в нашей семье, все пошло наперекосяк, – она всхлипнула, чуть качнула головой и огромные дутые золотые серьги мелодично звякнули. – Василий Павлович так переживает, что Светлана очутилась в том интернате и винит во всем только себя.
– Логично, – проворчала я, – он же ее отец.
– Ах, если б вы знали, как мне трудно, – васильковые глаза налились слезами, Юлия поднесла к ним надушенный батистовый платочек и аккуратно промокнула уголки, чтобы не размазать тушь, при этом сверкнув рядами золотых колец с крупными бордовыми камнями, – эта Светлана совершенно невоспитанна, глупа, избалованна и совсем не желает слушаться старших.
Я промолчала.
– Эта ужасная женщина, Ольга, совершенно нею не занималась, – продолжила жаловаться Валеева. – Никогда. Ребенок рос, как сорняк.
Я кивнула, что есть, то есть.
– После того, как Василий Павлович забрал Светлану к нам, моя жизнь превратилась в ад, – сокрушенно вздохнула Юлия, – понимаете, мы же пока хотели пожить для себя, своих детей не заводили, а теперь у нас в семье вдруг появился этот ужасный ребенок!
Я понимала.
– Этим летом мы планировали съездить в Сочи, вдвоем, – продолжала жаловаться Юлия, – Василий Павлович много работает, так устает. А этот ребенок… ну, вы же понимаете?
– Что вы от меня хотите? – голова от ее трескотни начала болеть заново, тошнота стала возвращаться и моя толерантность резко закончилась. Я раскрыла бутылку минералки и алчно припала к горлышку.
– Лидия Степановна, заберите ее к себе, – заявила Юлия, и я поперхнулась минералкой.
Глава 4
Ветер настойчиво царапал дождевыми струйками оконные стекла и от этих звуков возникало единственное желание заткнуть уши и спрятаться под одеяло. Свинцовые тучи почти не пропускали тусклый свет, наполняя кабинет густым блекло-серым