– А на какую форму обучения подавали Липовы?
– Приходящий…
– Зачем тогда глупости спрашиваете? Сами могли бы догадаться.
Быстрым шагом пройдя по длинному коридору, княгиня подошла к детям.
– А вот и мама! – обрадовался Володя.
– Так это ты Федя Липов? – потрепала Александра Ильинична макушку своему стипендиату.
– Он не Федя, а Федор Игнатьевич, – усмехнулся Володя.
– Ну что ж, Федор Игнатьевич, ты принят в первый класс.
– Правда? – не веря своему счастью, переспросил Липов.
– Правда.
– Ура! – закричали мальчишки.
Под завистливыми взглядами сидевших в очереди Липовы с Тарусовыми направились к выходу.
– Александра Ильинична, – представилась княгиня матушке своего стипендиата.
– Настя. То бишь Анастасия Григорьевна, – поправилась Липова.
– Надеюсь, у вас есть деньги на форму и учебники?
– Ну раз такое дело, займем. Приход-то у нас небогатый, с хлеба на квас перебиваемся.
– И где ваш приход?
– А недалече. Церковь Симеона и Анны. Мы-то Федю сперва в семинарию собирались отдать, – призналась Липова. – А тут слух прошел, что теперича после семинарии надо сперва пять лет отслужить пономарем и только потом посвящение в сан. Куда ж такое годится? Пономари ведь копейки получают. Вот и решили в гимназию поступать. Наняли Феде учителя. Божился, что подготовит. И были уверены, что поступит. А он весь в слезах вышел. Спасибо, ваше сиятельство, что директора переубедили.
Княгиня раскрыла ридикюль и вытащила оттуда три червонца:
– Давайте-ка я вам деньги одолжу…
– Нет, нет, ну что вы?
– Пока вы найдете, у кого занять, все лавки закроют.
– Ваша правда. Но как-то неудобно. Мы едва знакомы.
– Мы-то да. А дети, глядите, уже подружились.
Володя с Федей как раз обнялись на прощание:
– Да завтра, Федор Игнатьевич.
– Да завтра, ваше сиятельство.
В девять утра в камере осталась только Фроська, которую товарки по несчастью будить перед уходом не стали. Пусть проспится. Ведь она им не чета, задержали её не за нищенство или мелкое воровство, а за убийство с грабежом. Каторга ей светит. Пусть отдохнет горемыка перед судом и этапом.
Проснулась крючочница в десять. Сперва не поняла, где находится. Потом, увидев чайник, жадно из него напилась. Оглядевшись, узнала камеру съезжего дома Адмиралтейской части, в которой из-за пьянства уже бывала. Интересно, за что её забрали в этот раз? Опять за скандал в трактире? Почему тогда не отправили со всеми в сыскную?
Лязгнули замки. В камеру зашел надзиратель.
– Ну? Проснулась? Тогда пойдем. Яблочков велел, как глаза откроешь, сразу к нему.