– Неведение – блаженство, – произнес он.
Я заметила неожиданную лукавинку в его тоне, но предпочла проигнорировать ее.
– Неведение – спокойствие ума, – заметила я.
– Но вы меня потрясли, – продолжал Стенхоуп.
– Я? Как я могла вас потрясти?
– Вы себя недооцениваете. С одной стороны, похоже, вы полностью контролируете эту американку…
– Неправда!
– Однако вы шпионите для нее.
– Я только интересуюсь положением вещей ради вашего же блага. Как вы можете ждать от нас помощи, если не желаете открыться!
– Я не жду помощи, – заявил он категоричным тоном, от которого холодок пробежал у меня по спине. Не осталось и следа от веселого юноши, который когда-то присоединился к детской игре. Полагаю, говоривший сейчас мужчина был способен на убийство, и его больше не могло позабавить общение со мной. – Я не просил привозить меня в этот милый коттедж, – продолжал он, – чтобы за мной милосердно ухаживали и немилосердно меня допрашивали. Подозреваю, у вас нет во мне никакой личной заинтересованности.
Я покраснела, но на этот раз от слишком знакомой мне эмоции – стыда.
– Я не собиралась выспрашивать, но Ирен намерена помочь вам. Она настаивает, что нужно помогать любому, кто попал в загадочный клубок обстоятельств и не в силах разобраться в нем. Нет смысла противостоять ее напору.
– Ирен, Ирен!.. Вы ссылаетесь на нее с той же легкостью, как викарий цитирует Писание по воскресеньям. Разве вы не можете говорить за себя, мисс Хаксли?
Я выпрямилась:
– Вы не понимаете характер наших отношений. Я иногда… помогала Ирен в ее добрых делах – назовем их так, – но ни минуты не колебалась, когда нужно было дать честный и полезный совет или высказать мнение по любому вопросу.
– Я уверен, что у нее это лучше получается, – пробормотал он. – Значит, вы признаете, что, хоть вы ищете секреты в моем прошлом по просьбе подруги, ваше собственное любопытство – или, я бы сказал, чувство долга – заставляет вас выяснять правду?
– Конечно. Ясно, что вы вели авантюрную и, возможно, беспорядочную жизнь. Любой достойный человек, желающий помочь ближнему, должен понять сложности, с которыми вы столкнулись, и вдохновить вас… на то, чтобы оставить их в прошлом и вернуться к жизни, которую вы вели раньше.
– А вы всегда стараетесь быть достойным человеком, желающим помочь ближнему?
– Да, надеюсь.
Он снова потянулся к моей руке, хотя был по-прежнему очень слаб. Добродетельной женщине вряд ли следовало отказывать в утешении столь несчастной личности, невзирая на то, насколько это прилично. Однако мое сердце затрепетало, когда его худые загорелые пальцы прикоснулись к моей ладони, а горящие глаза заглянули в мои со смесью удовольствия, острой проницательности