Божественная комедия. Рай. Данте Алигьери. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Данте Алигьери
Издательство: Стрельбицький Дмитрий Майєвич
Серия:
Жанр произведения: Поэзия
Год издания: 0
isbn:
Скачать книгу
из благочестья,

      И мать убил свою, отцу послушный.

      106. И вот к чему твой ум хочу привесть я:

      Коль сила с волей заодно, – верховной.

      Такой проступок не оправдан местью.

      109. Назло согласья в воле безусловной

      Нет: но она согласна, быть отказом

      Своим бояся более греховной.

      112. О воле безусловной так рассказом

      Пиккарда говорит, я ж про другую

      Речь повела; мы обе правы разом.[45]

      115. Так, мир неся и душу мне чаруя,

      Текли того источника струи,

      Что правду зарождает в нас любую.[46]

      118. – Любовь Первоисточника любви![47]

      Тобой душа моя воспламенилась

      И силы обновляются мои!

      121. Моя любовь не столько укрепилась,

      Чтобы воздать тебе; пусть все Могущий

      И зрящий все воздаст тебе за милость.[48]

      124. Наш ум не сыт ничем иным, как сущей

      Во веки истиной, пред коей ложным

      Предстанет всякий призрак, нас влекущий.

      127. Как зверь в берлоге, так умом тревожным

      Почием в ней мы, и успокоенье

      Вне этой правды, станет невозможным.

      130. Так, у подножья истины сомненье[49]

      Родится и дарует смертным силы

      Вздыматься на ступень вслед за ступенью.

      133. Вот что меня зажгло и окрылило

      Вас вопросить, Мадонна, да ответом

      Я уясню все, что темно мне было.

      136. Хочу я знать: нарушенным обетам

      Возможно ль возмещение какое

      Делами, что столь ценны в царстве этом? —

      139. Она взглянула на меня с такою

      Любовью, в искрах глаз ее открытой,

      Что, побежденный, пристыженный вдвое,

      142. Поник я взглядом в землю, как убитый.

      Песнь пятая

Заключение предыдущего рассуждения об обете. – Вознесение на Меркурий.

      1. – Коль скоро я огнем любви блистаю

      Сильней, чем вынесть можно оком тленным,

      И светом твое зренье затемняю, —

      4. То не дивися: в зренье совершенном

      Окрепнув, обсужденье поспешает[50]

      Сравняться с восприятием мгновенным.

      7. Уж отблеск и в твоих глазах блистает

      Того, что свет зажег тебя незримый,

      Что всяким веяньем любовь рождает.

      10. И коль в другом добро какое чтим мы,[51]

      То, значит, этот отблеск, нам невнятный,

      Нам тайно осенил предмет любимый.

      13. Ты хочешь знать: пред правдой благодатной[52]

      Какой ценой возможно искупленье,

      Когда обет нарушен святотатно?

      16. Так искрами святого поученья

      Владычица мне просветляла очи,

      Не прерывая слов своих теченья:

      19. Дар высший, данный Божьей дланью отчей,

      Гласящий про любовь Его всех боле,

      Им выше ценится, чем всякий прочий.

      22. Тот дар великий есть свобода воли,

      Что им дана


<p>45</p>

Теперь излагается первое сомнение Данта, касающееся специально обитательниц Луны. (19–21). Если они отторгнуты от своего обета насилием, то в чем их вина, о которой идет речь в песни III, 30 и 57 ст.?

<p>46</p>

Т. е. слова Беатриче, которая, созерцая постоянно Бога, все что говорит, почерпает из Него.

<p>47</p>

Любовь Первоисточника любви – Беатриче, как олицетворение божественной благодати.

<p>48</p>

Т. е. пусть Бог тебе возместит все то, что ты отдала мне своим словом.

<p>49</p>

Человеческая пытливость рождается из естественной любознательности и жажды Богопознания; поэтому «сомнение родится у подножья истины» и есть вполне законное средство для увеличения познаний.

<p>50</p>

Образное указание на постоянное преуспеяние Данта в способности созерцать Бога при постепенном его вознесении выше и выше.

<p>51</p>

Лишь истинный и вечный свет зажигает любовь. Земные предметы могут лишь постольку возбуждать ее, поскольку они озарены его светом, т. е. поскольку в них есть нечто божественное.

<p>52</p>

Следующая теория об обете и о возможности или невозможности возмещения его другими жертвами взята Дантом у Фомы Аквинского и Гюго де Сен Виктор (средневековой мистик, на родство с которым претендовал Виктор Гюго в «Miserables»). Не будем утруждать читателя подробным ее разбором, так как ее изложение не отличается поэтическими красотами.