Fide Sanctus 1. Homo sum. Анна Леонова

до квартиры, Свят падает на тахту и проваливается в тревожный сон, который плачет в ушах расстроенной скрипкой… Он тонет в атласном море и до рассвета пытается всплыть… Но чёрное море замёрзло, и он лишь режет лоб коркой бугристого льда… Снова и снова ощущает на своей шее тонкие пальцы, по которым льётся поток золотой крови из располосованных смычком вен.

      ГЛАВА 6.

      – Работай, пока никого нет! – прошипела Верность Себе, толкнув Хозяйку в спину.

      Отведя взгляд от покрытого каплями окна, девушка по шею закуталась в покрывало.

      Грело оно, правда, не лучше, чем гусиная кожа.

      Хартия Вольностей расплывалась перед глазами. Мозг молил о пощаде; просил схлопнуть страницы и плюнуть на курсовую.

      Ангелина и Настя галопом унеслись на встречу с коридором и кухней, где летали обрывки шуток, флирта и сплетен за последние несколько дней. Соседки по комнате и не думали сопротивляться соблазну нырнуть в дерьмовую гущу событий.

      Вот уж точно. Дерьмо, в которое ты погрузилась, становится всё гуще.

      Общага гудела, перемалывая Самайн и предвкушая День студента. Как справедливо подметил невозмутимый немец-четверокурсник, плотность населения общей кухни по вечерам достигала «eine Million Menschen pro einen Quadratmeter28». Человеческая возня немыслимо шибала по мозгам. Благо, местные курильщики держали окно кухни настежь открытым в любую пору года.

      Вампир бы оценил.

      Открытые окна перенаселённых кухонь падали на сенсорные раны подорожником.

      А вот щели комнатных окон навевали тихое уныние.

      Четыре ребра батареи свирепо сообщали: «Мы греем как можем». Тонкий шпингалет болтался в петле не по размеру и звонко клацал всякий раз, как подбитая сквозняком створка отлетала и с треском возвращалась назад.

      Укрывшись плотнее, Вера подложила под поясницу подушку и опёрлась на стену.

      И если пояснице было тепло, то остальной спине – не очень.

      Уныло сложив ноги по-турецки, девушка опёрлась локтями на колени, уткнулась подбородком в ладони и закрыла глаза.

      Хартия Вольностей безразлично шлёпнулась на пол около кровати.

      «Если мы организуем субъекта выполнить то или иное предписание, мы дополнительно мотивируем его рассказом о санкциях, которые к нему применят, если он проигнорирует первую интенцию».

      Было самое время отражать в курсовой новые сведения.

      Но звёздный час мыслей о санкциях был безнадёжно упущен.

      …Хэллоуин оставил в груди звонкую дыру, куда хотелось запихивать всё подряд, начиная с еды и заканчивая рисунками. Хотелось то долго стоять под душем, напитывая кожу ощущениями, то полночи зубрить правила функциональной грамматики.