Мы сели в машину и Петраков надавил на педаль газа.
– При чем тут лень?
– А что? Ты ревнуешь?
Петраков отмолчался.
– Ты ревнуешь! – восхитилась я. – Как это мило!
– Просто мне не нравится, когда с утра рядом с тобой крутятся какие-то молодчики, да еще травмированные!
– Перестань!
– Слушай, а что ты вообще знаешь об этом твоем студенте?
– Да ничего особенного. Я его досье не изучала. Так кто-то что-то сказал, да еще кто-то что-то добавил. А что?
– Да я вот все думаю про его травму.
– Да это не он больной, а ты, Петраков! Чего ты к нему привязался? Мальчика попросили, вот он и постарался! – Я снова страшно рассердилась. Лучше бы Петраков дал мне затрещину, а потом попросил прощения и заткнулся. Нет же! Сидит, под шкуру мне лезет!
– Не в этом дело, Казакова. Понимаешь, плечевой сустав можно вылечить.
– Болтами, что ли, прикрутить? – пошутила я.
– Представь себе, – да! – рявкнул Петраков. Я заткнулась.
– Но… все равно… я не понимаю…
– Конечно, не понимаешь! Был у нас такой в армии. В драке получил травму позвоночника. У него было защемление нерва. Так его комиссовали и инвалидность потом ему дали.
– А при чем тут мой студент?
– Может, врет парень про плечевой сустав? Может, у него защемление нерва…
– И что?
– А то. Книжки пару раз вниз стащил и будет потом загибаться. Как бы потом тебя виноватой не сделали. Мол, угробила парнишку!
– Да не я, а Кира Васильевна.
– Вот – вот, в следующий раз будешь думать, прежде чем на помощь чью – либо соглашаться.
– А что я должна была сделать, по-твоему? – снова рассердилась я. Вот чего Петраков добивается, а?
– У тебя есть я. Могла бы меня попросить!
– Что? Книги чинить? Ха!
– Для того, чтобы книги чинить, можно и инвалида привлечь. Но я бы помог их тебе дотащить, понимаешь?
– Но я Киру Васильевну ни о чем не просила! Это была ее инициатива!
– Ты могла бы отказаться! Ты же знала, что я за тобой заеду.
– Да Кира Васильевна меня и слушать не стала. Она сказала, что приедет Севастьянов и бросила трубку.
– Вот это-то и странно, – протянул Петраков.
– Да что тут странного, черт возьми! – я просто теряла терпение! Я так вру, а мне не верят! Мог бы и Севастьянов что-нибудь умное приврать, а то взял и уехал, а я тут одна отдуваюсь! И бедная Кира Васильевна, на которую я свесила так много собак.
– Да странно, что всю эту беготню из – за пары стопок книг устроили с утра пораньше! – рявкнул Петраков.
– Какое утро? Уже почти десять! Кира Васильевна на работе с восьми!
– А ты почему приезжаешь так поздно, как профессор? – снова заподозрил меня Петраков.
– Да мне сегодня ко второй паре, дурья твоя башка! – крикнула я.
– А чего ты кричишь?
– А чего ты ко мне примотался, Петраков?
– Да вот