Кажется, рухнул последний барьер между ними. Точнее, предпоследний. Дальше только…
Сеня тряхнул головой, сбрасывая морок.
Милка бултыхалась в воде, загребая ее пригоршнями к себе. В какой-то момент повернулась к ребятам, продемонстрировав грудь. Сеня сразу подумал, что Милка правильно поступила на выпускном, всадив вилку в зад официанту: никакая она не «плоскодонка», всё при ней, как раз под размер ладони. Бывает, что одежда скрывает те достоинства, которые должна подчеркивать.
– А ничего, – сказал Паша, – не такая уж она и тощая.
– Угу.
Улучив момент, когда Вася отошел в сторонку в поисках очередного камешка (на самом деле он хотел скрыть свое смущение), Павел спросил:
– Колись, физрук: ты с ней спал?
Сеня наградил товарища тяжелым взглядом. В ответ, впрочем, получил такой же.
– С дуба рухнул?
– Ну а чего, женщина все-таки… – Паша отвел глаза, уставился исподлобья на голую Милку, которая, кажется, собиралась выходить на берег. Вода уже облизывала ее живот на уровне пупка.
– Успокойся, брат, не спал. Я мог бы задать тебе аналогичный вопрос, но не стану.
– Ты знаешь ответ…
Милка ступила на песок. Собственная нагота, казалось, ее нисколько не смущала, чего нельзя было сказать о парнях. Пока она плескалась в озере, они не маскировали свое внимание, но сейчас, когда подруга была в шаговой близости, ребята не знали, куда им отвернуться. Вечное мужское проклятие – хочется смотреть, пожирать глазами интимные детали, но, боже, неудобно-то как!
– Ну что, мальчиши-кибальчиши, как я вам в свои сорок три?
Она положила одну руку на бедро и по-модельному выгнула спину. Грудь ее смешно подпрыгнула.
– Супер, – сказал Паша. – И как тебя Филя осмелился сюда привести…
Милка перестала улыбаться. Сеня ткнул Пашу в бок.
– Филипп был человеком широких взглядов, – сказала Людмила, прибирая распустившиеся волосы. – Он все спланировал заранее, даже полотенце прихватил. Но вы не поняли главного…
Парни замерли. Еще один «момент истины»?
– Я не смогла, ребята. Посмеялась, конечно, оценила оригинальность, но раздеваться прилюдно не стала. Постояла вон там в сторонке, покурила, и мы ушли.
Пашу осенило.
– Так ты поэтому нас сюда привела?
– Да. Давно хотела это сделать, как бы в память о нем совершить эту психологическую растяжку. Но все никак не решалась. Вы же всегда считали меня легкомысленной, а я вот, видите… такая…
– Ты бы лучше оделась, – сказал Сеня, протягивая ей блузку и глядя при этом в сторону. Нижнее белье он подать не решился, хотя с него и надо было начинать. –