– Сколько, ты говорил, тебе лет? – вдруг спросил Оташ.
– Уже шестнадцать.
– Ты же говорил, что скоро будет? Или нет?
– Мне исполнилось шестнадцать в дороге.
– Почему ты не сказал?
– Потому что я не праздную свой день рождения с тех пор, как умерли мои родители. Я даже не вспоминаю об этом. К чему эти вопросы о моём возрасте?
– Ты рассуждаешь так, будто бы ты намного старше.
– Я же говорил тебе, что я образованный, – усмехнулся Юрген. – И много книг прочитал.
– Ты знаешь только язык сарби?
– Нет. Ещё я знаю язык амма, хани и айни. Мне они легко даются.
– Вот ты говорил, что считает Рейн, – сказал Оташ. – А что считаешь ты?
– Я согласен с его величеством, – ответил Юрген.
– Значит, ты не думаешь, что я хочу захватить Нэжвилль?
– Нет.
– Послушай, Юрген, я не могу сказать, что верю тебе. Но и что не верю, тоже. Мне нужно время. Мне нужно разобраться. Я буду следить за тобой.
– А мне что делать?
– То же, что и делал раньше.
– Но я не хочу шпионить за тобой!
– Не шпионь. Я сам буду говорить тебе, что нужно передать Рейну.
– Хорошо, я понял. Послушай… до того как всё это… Ну, до того, как ты сказал, что всё знаешь, я говорил с Эсфирой.
– И что она?
– Прямым текстом сказала мне, что желает видеть на месте шамана Донира. То есть Сабира хочет, чтобы ты отстранил Сагдая, а она бы тогда смогла влиять на Донира.
– У неё не выйдет, – ответил Оташ. – Я никогда не отстраню Сагдая.
– Скажи, у тебя же есть «Ырк Битиг»? – вдруг спросил Юрген.
– Данжур передал свитки Гэрэлу, когда тот женился на его дочери.
– А ты можешь у него забрать?
– Зачем тебе?
– У меня есть мечта: перевести «Ырк Битиг» на язык нортов, чтобы все смогли прочитать его. Я читал только отрывки, и мне казалось, это так красиво и интересно.
– Хорошо, я принесу тебе свитки.
– Теперь мне можно выходить из гера? – спросил Юрген.
– Я же сказал, – ответил Оташ. – Делай то же, что и раньше.
– Я хочу учиться стрелять из лука.
– Возьми, – шоно протянул Шу стоявший у стены лук. – И колчан бери. Иди на стрельбище. Видел, где оно?
– Да.
– Тогда