Он повернулся ко мне и забрал кружку у меня из рук. Поставил ее на стол, а потом взглянул на меня исподлобья. Не знаю, кто сделал первый шаг, не знаю, кто прикоснулся первым, этот миг стерся, сгорел вместе с остатками здравого смысла в сумасшедшем отчаянном поцелуе.
И безумие может быть счастьем, особенно если разделить его на двоих.
Я отстранилась первой. Откуда только силы взялись? Рассмеялась: строгое, излишне серьезное выражение на лице Никки никак не сочеталось с растрепанным видом и лихорадочно блестящими глазами.
– Иди, – твердо сказала ему я.
Только вернись…
Никки поправил ворот рубашки, застегнул пуговицы серого кителя, расправил плечи и, спрятав руки за спиной, ответил:
– Я приеду в Южный, как только смогу. Что бы ни случилось, дождись меня, Алиана. Обещай, что не станешь делать глупостей.
Он качнул головой, и я не удержалась – погладила его по щеке.
– Обещаю, – хрипло прошептала я и со смешком добавила: – А что мне еще остается?
Никки отвел взгляд, потемнел лицом и замолчал, уставившись в одну точку.
– Хороший вопрос, – наконец сказал он, поднимая глаза. – Кто знает, что придет тебе в голову?
Пальцы мои коснулись его губ. Я подалась к нему, прижимаясь всем телом, окутывая собой, чувствуя, как напрягаются его руки, замечая резко очертившиеся скулы и нервно бьющийся на шее пульс.
– Что, например? – Я поцеловала его в краешек рта.
Николас дрогнул, но так и не позволил себе снова до меня дотронуться.
– Например? – выдохнул он мне в губы.
Я поймала его дыхание. Пьянящее, нежное и такое жаркое, что желание снять одежду стало невыносимым.
– Например, решишь, что я слишком для тебя молод, – чуть улыбнулся Никки.
– Вредный мальчишка! – возмутилась я. – Хочешь сказать, я для тебя старая?!
– Нет, – побелел Николас, а я вдруг вспомнила его «опоздал родиться» несколько дней назад.
Разница в четыре с половиной года – это ничто. Меня она не сильно смущала и до этой ночи, а теперь смущаться тем более поздно, да и просто глупо.
Никки заметно расслабился, на щеках его снова выступил румянец, а я наклонила голову к плечу и ехидно уточнила:
– Точно нет?
– Абсолютно, – твердо ответил он, хватая меня в охапку, до боли сжимая плечи и целуя так, словно поцелуем этим хотел доказать мне правдивость своих слов.
– Иди уже, – рассмеялась я, отталкивая его.
На улице громко хлопнула автомобильная дверь. Похоже, господин Тобиас посчитал, что его подопечный слишком долго прощается с родственницей, и решил напомнить Николасу о себе.
– Проследи за Ральфом, – серьезно попросила я.
– Прямо сейчас, – кивнул Никки, отошел к выходу, обернулся в дверях и с нажимом сказал: – Ты обещала.
– Никаких глупостей, – подняла я правую руку. – Я помню.
Николас не улыбнулся, ушел. Под быстрыми шагами скрипела деревянная лестница, а затем открылась входная дверь.
Я