У Катрины задрожали губы, она заплакала и уронила голову на руль. Отчаяние вновь скрутило ее, выжимая прочь все другие эмоции.
– Но ты не расстраивайся. Главное, что сама ты ангел во плоти, а все остальное – это суета. Если ты и дальше будешь соблюдать целомудрие, тебе простятся все грехи, все! Катрина, можешь делать что угодно – воруй, убивай, оскверняй, разрушай! Но! Ни с кем не трахайся, Катрина! – голос закричал. – Так ведь?! Ты ведь сама так думаешь, Катрина? А? Нельзя ни с кем трахаться, да? Отвечай!
– Нет! – в истерике закричала Катрина, ударяя кулаками по рулю. – Нет!
– Ложь! – кричал голос в ответ. – Ложь! Ложь! Говори правду!
Катрина почувствовала, что она приближается к конечной черте, за которой ее сумасшествие обретет полную свободу. Она выскочила из машины и побежала к храму.
– Да, вперед! – голос вновь заверещал радостным криком. – Вперед! Будем молиться! Молиться во спасение души! Хаха!
Приближаясь к храму, Катрина чувствовала, как отступает отчаяние и из глубины души вновь пробиваются ростки злости. На бегу осмысливая действительность, она попыталась списать это на праведную злость, надеясь, что стены храма восстают против зла, которое она ощущает в себе, надеясь найти спасение в святом месте. Но в то же время, она прекрасно понимала, что вовсе это не праведная злость, а уже знакомая злость, которую диктует и которой управляет ужасный стальной голос в ее голове.
– Вперед! – продолжал вопить он. – Мы бежим молиться! Расступитесь берега, разверзнитесь небеса – мы бежим молиться! Хаха!
Одним рывком Катрина распахнула тяжелую дверь храма и вбежала внутрь.
Через двадцать минут она выскочила на улицу и одичавшим взглядом посмотрела по сторонам.
– Слушай, ну ты просто… у меня даже слов нет! Хаха! Это превзошло все мои ожидания! Ты восхищаешь меня все больше и больше, ты была просто фантастической!
Катрина тряслась всем телом, голова кружилась и ее дико тошнило. Всегда людная улица Чехова, сейчас – благодаря то утихающему, то припускающему дождю, – была практически пуста за исключением немногих прохожих. Сквозь туман в голове и истерическое состояние души, Катрина благодарила небо, хоть за эту удачу, казавшуюся сейчас сверхъестественной. Нервным и неровным шагом, то спотыкаясь, то порываясь на бег, она преодолела несколько десятков метров, перебежала дорогу в неположенном месте и выскочила на центральную аллею, разделявшую проезжие части.
«Избавиться, сейчас же избавиться, – мерцало в голове, – пока никто не видит, давай же. Господи, как я могла прийти в твой дом с оружием, как? Прости меня, Господи! И дай мне сил, прошу тебя! Небеса, дайте мне сил выстоять! Простите меня, простите!..»
– Эй, ты что это делаешь? – удивленно спрашивал голос. – Нет-нет, не стоит этого делать, пистолет нам еще пригодится. Эй, ты слышишь, Катрина? Не стоит.
Катрина подошла к зарослям кустарника, росшим