– Он разрешит! – горячо воскликнул Алекс. – Госпожа Софи, вы же его слышали!
– Я-то да, слышала, а вот вы плохо слушали. Виконт сказал, что подумает о вашем включении в группу. И это значит, что он пока не решил, что с вами делать. А следовательно, вы сейчас наш гость. И ведите себя соответственно.
– Там что-то нехорошее происходит, – сказала я, прерывая их спор.
Бренан встал и, наклонившись надо мной, тоже выглянул из окна.
– Ты уверена, Майя? Они всего лишь разговаривают. Кажется, мирно.
Я не знала, как словами объяснить то, что чувствовала. У меня волосы поднимались на затылке от вида даже не бедного сумасшедшего старика, а его дома. Само здание выглядело зловещим, от него веяло темнотой. Она, казалось, сочилась из разбитых окон. Желтоватое свечение тех единственных, где теплилось подобие жизни, тревожно мерцало.
– Я больше не могу тут сидеть, – сказала я и, прежде чем Софи остановила меня, выбралась из кареты.
Бренан последовал за мной. И Алекс Старс, разумеется, тоже. Последней на шуршащую гравием и прошлогодней листвой площадку ступила Софи.
– А тут холодно, – сказала она, зябко поёжившись.
– Да не холодно вроде, – заметил Алекс.
Бренан потёр ладони друг о друга.
– Не согласен. По-моему, стало довольно свежо.
Наконец, я поняла, что меня здесь так встревожило. Бренан серьёзно преуменьшал – на улице стоял лютый холод, несвойственный разгару лета. А ещё от дома доносился запах – сладковатый, гнилой. Ветер дул в нашу сторону, и я сначала терпела, но затем закрыла нос ладонью. Дом вонял, будто сверху донизу был забит гниющим мясом.
Не понимаю, как Дамиан и другие этого не замечали. Там, где они стояли, беседуя со стариком, должно невыносимо смердеть. У них всех что, вообще атрофировано обоняние?
Другой вариант объяснения, почему они там так спокойно стоят, мне понравился ещё меньше.
– Вам ничем не воняет? – спросила я. – Такой сильный запах.
Софи ответила:
– Здесь грязновато. Это, наверное, пахнет прелой листвой.
Бренан с шумом втянул воздух.
– Ничего такого не чувствую. – Он усмехнулся. – Собачьего нюха у меня, к сожалению, не осталось. И слуха. Если бы я всё ещё был тем, кем был, то слышал бы сейчас каждое их слово.
– Жалеете об упущенных возможностях? – едко спросил Алекс Старс.
– Только о том, что не отгрыз вам чего-то. Например, дерзкий язык.
– Перестаньте, – сказала я. – Я чувствую сильный запах гниения. Весь этот дом ужасно смердит. И этот могильный холод…
О нет! Видимо, договорившись о чём-то со стариком, охотники направились к раскрытым дверям – чёрным, будто за порогом притаилась голодная бездна. И Дамиан шёл среди них.
У меня нет доказательств, что там опасно. Всё, что