Те, кого мы любим, не умирают. Том II. Андрей Мигулин

пролежали неподвижно в нескольких метрах от германских окопов, вслушиваясь и вглядываясь в окружающую обстановку. Наконец, разведчики вернулись в расположение команды. Рядовой Молчунов, он тоже пошёл добровольцем в разведчики вслед за Арнатским, доложил, тыкая в карту грязным пальцем:

      – Вот туточки, вашбродь, сильно укреплено, германских солдат там много, а вот туточки, – палец пополз влево, – идут работы земляные. Там только рабочая команда да охраны несколько человек. К ночи все уходят и остаётся человек пять-шесть солдат.

      – Значит, – подытожил Владислав, – этот участок самый слабый в данный момент?! Тогда вылазку мы будем проводить здесь. Хорошо, Молчунов, идите, отдыхайте и к 12 ночи подбери мне человек 20 охотников для вылазки.

      – Есть, вашбродь, – откозырял солдат, удаляясь из блиндажа.

      – Вы что, сами собрались идти, Владислав Семёнович? – подал голос Сваткин.

      – Да, Степан Тимофеевич, сам. А вы останетесь здесь на «хозяйстве».

      – А может, всё-таки я схожу?

      – Нет, уважаемый Степан Тимофеевич. Вы не обижайтесь и поймите правильно. Вы опытнее меня и сможете, возможно, лучше меня провести эту вылазку, но я должен это сделать сам. Солдаты должны видеть, что их командир не только может говорить, но и делать. Это нужно мне, в первую очередь, для самоутверждения и в своих глазах в том числе.

      – Как знаете, вы командир, вам решать, – понимающе ответил прапорщик.

      В суете подготовки прошла первая половина дня. После обеда команда охотников легла спать.

      В волнении от предстоящей операции Владиславу не спалось. Поворочавшись на своей походной кровати, он встал, вышел в окоп. Вечерело, с нейтральной полосы тянуло свежим ветром. Юноша закурил. Поддаваясь безотчётному чувству, он полез в карман, доставая на свет лиловую коробочку, на крышке которой рисовался безобразный след от немецкого штыка. Поднял крышку, слабо блеснуло маленьким бриллиантом в наступающем полумраке кольцо. Ему вспомнилось, как долго он искал тогда в Москве это кольцо. Как, отчаявшись уже купить хоть что-то приличное за ту сумму, что у него была, он случайно зашёл в ювелирную лавку на Подьяческой улице. В лавке старый еврей с длинными седыми пейсами, свисающими из-под традиционной ермолки29