Дальше всё произошло быстро.
Лихарь сдвинулся с места. Пошёл прямо к Светелу.
Жог поднял руку, загораживая от него сыновей.
Нож спорхнул с пальцев смешливого котляра.
Без промаха нашёл руку лыжного делателя…
…И со стуком прибил её к тыну.
Жог охнул, изумлённо посмотрел на свою ладонь. Зарычал, потянулся освободить.
– Стой лучше смирно, – всё так же весело посоветовал пришлый. – Не то бабу двойней брюхатить придётся.
Жог замер. У котляра стремительно крутился в пальцах ещё один нож. Наверняка не последний. Звигуры, домочадцы и гости топтались, переглядывались, бормотали… Никто не возмутился в открытую, ни один не бросился выручать. Пришлый очень хорошо знал, что творил. Здесь, в Левобережье, никто ему слова поперёк молвить не смел.
– Я пойду, – вдруг сказал Сквара. – Меньшой – курёнок дрисливый, только гузном с полатей сажу мести.
Светел ошалел от такой несправедливости, очнулся и понял, что всё пропало. Наяву. Насовсем.
Лихарь подошёл к ним. Котляр был меньше Жога на полголовы, но чувствовалось: что захочет с ним, то и сделает. Он оглядел Сквару с головы до пят, хмыкнул. Предупредил Пенька:
– Потише держись, не то и без второго останешься… – Выдернул нож, позаботившись, чтобы лыжного источника согнуло от боли. Повёл Сквару туда, где уже стоял Лыкасик. – Ещё лапки давайте!
– Мои в собачнике висят, у двери, – деловито проговорил Сквара. – Звёздочками заплетены.
Он не оглядывался ни на отца, ни на брата. Вёл себя так, будто с младенчества хотел стать ложкой в котле, да случая не было.
С пальцев Жога капала кровь. Его трясло от бешенства и унижения, но посреди двора стояла смерть, готовая добраться до обоих его сыновей и до него самого. Здоровой рукой отец нашарил Светела, молча притиснул к себе.
– Этого заприте-ка в клеть да не выпускайте дня три, – кивнув на Пенька, весело распорядился старший котляр. – Знаю я их, дикомытов. Дров наломают, а ответ вам держать.
На нём был воинский пояс, кожаный, в знатном серебре.
Молодая чернавка смотрела на Лихаря мокрыми больными глазами.
Скваре принесли его лыжи. Котляры с новыми ложками пошли со двора.
Когда они скрылись в тумане, Обороха упала поперёк санок, собранных для Воробыша, и снова завыла.
Взаперти
Вечером отец и сын сидели в пустой клети.
То есть это Светел сидел под стеной, обняв руками коленки. Жог ходил из угла в угол. Когда нянчил обмотанную тряпкой правую кисть, когда складывал её в кулак и тыкал им в брёвна.
Так-то. Для ночлега им клети во дворе не нашлось, а как запереть – вот она.
Пополудни добрая девушка сунулась было покормить их. Жог рявкнул так, что она мигом исчезла, едва не выронив мису.
Какая может