По адресу выяснилось, что это – обычная квартира.
Встретил его мужичок в спортивном костюме, пригласил пройти в комнату. Сели за стол, друг напротив друга.
– Ну, рассказывайте, – попросил мужичок.
– Понимаете, – начал Лёша, с трудом подыскивая слова, – мне изменила жена…
В этот момент зазвонил телефон. Мужичок снял трубку. Ответил кому-то, хорошо знакомому:
– Пошли маленькие пузырьки? Замечательно. Когда сахар растворится, максимально увеличь огонь. Как только сильно закипит, добавить сок из лимона и засеки восемь минут. Да, хорошо.
Он повесил трубку.
– Извините, – повернулся к Лёше, – так что у вас случилось?
Лёша вздохнул, собираясь с мыслями.
– Понимаете, от меня ушла жена. Оказалось, что у нее есть любовник.
– А вы сами жене изменяете? – заинтересовался мужичок.
– Ну, как сказать… – Лёша замялся, – по-разному бывало. Но дело не в этом. Если у меня что-то было, она об этом никогда не знала. А тут, выяснилось, что у нее – любовник…
Снова зазвонил телефон.
– Извините, – сказал мужичок и снял трубку, – Алё. Да. Закипело? Максимально увеличь огонь. Сколько минут прошло? Как пройдет восемь, снимай кастрюлю с огня, капни чайной ложкой на блюдце. Если варенье растекается, надо доваривать еще три минуты. Если нет – выключай. Хорошо, всё, давай.
Леша посмотрел на мужичка повнимательнее.
– Извините, – снова сказал тот, – так что там у вас произошло?
Леша помолчал. Потом захотел проверить:
– У меня жена к любовнику ушла.
– Неприятно, неприятно. Ну а вы-то сами как, жене изменяете?
«Я имею дело с сумасшедшим» – подумал Лёша. В этот момент снова зазвонил телефон. Мужичок ответил.
– Растекается? Отлично. Вари еще три минуты. Потом сними с огня, капай еще раз. Надо, чтобы варенье не растекалось, было тугим. Да, звони, как станет тугим. Я не могу сейчас, у меня пациент.
«Может, это способ терапии такой? – подумал Лёша, – чтобы пациент расслабился, почувствовал себя в домашней обстановке, где всё хорошо, где варят варенье…?»
От мужичка он все-таки ушел, оставив деньги за прием. О жене поговорить не удалось.
О жене говорила с ним я. Раскладывала ситуацию по полочкам. Давай посмотрим с этой стороны, теперь – с этой. Теперь посмотрим на нее снизу. Затем – сверху. Может быть, так. А может – этак. И то, и другое – нормально. Жизнь продолжается, Лёша. У тебя есть сын, это главное.
Я работала с ним часов шесть. Именно – работала, потому как, почувствовав, что ему внемлют, жалеют и любят, Леша разошёлся на всю катушку и уже не считал нужным казаться сдержанным, сильным и мужественным. И когда он снова и снова начинал гнуть линию «какая она тварь, жить из-за нее не хочу» возвращать его в состояние «да, неприятно, но жизнь на этом не заканчивается» требовало неимоверных эмоциональных затрат.
– Какой