До помраченья, до восьмого пота
Идальго атакует ветряки.
И латы дребезжат аляповатые…
И старое ломается копьё…
А мельницы всё крутятся – проклятые…
Всё крутится земное Бытиё.
Робинзон
Робинзон осознал,
Что вдали не корабль, а касатка…
Заметался, заныл, заскулил на песчаной косе!..
Успокоился враз,
И вздохнул по-младенчески сладко,
И когтистой рукой рубанул:
«А-а! – идите вы все!..»
Дон Жуан
А Дон-Жуан-то, может статься,
Рыдал на чьей-нибудь груди:
«Я так хочу с тобой остаться!
На веки вечные остаться!..
Но смеху будет – пруд пруди!»
Сюжет о Цезаре и Бруте
Он удивился: «Ты, мой Брут?!»
Но был удар кинжала крут…
Проснулся Цезарь утром рано —
Остывшая зияла рана,
Хотелось душу отогреть!..
И он подумал: «Правый Боже!
На что же всё это похоже,—
Теперь уже – не умереть!»
А Брут задумался глубоко
И стало Бруту одиноко,
И он подумал: «Все помрём!»
Сверкали дали голубые
И только стражники немые
Ходили мерно под окном.
Сюжеты об Иване Грозном
I.
И взыграл куполами неслыханный Васька Блаженный!..
И тогда ослепили творцов, обезглазили напрочь!
Упоили сивухой, велели пожрать напоследок,
И по-царски спросили: «Чего вам желательно, хамы?..»
Захрипели умельцы: «За работу, Гроза, благодарствуй!..»
Шапки шмякнули оземь: «Царь-Гроза! Самодержец! Заступа!..»
И пошли по Руси, улыбаясь хмельно и блаженно…
Опираясь на посохи, щупали воздух ноздрями…
II.
Ах, по головушке тугой —
Неслыханным жезлом!..
И целый миг трясет ногой
И пучится козлом…
Ах, по головушке – жезлом!..
С оттяжкой!.. Да сплеча!..
И оплывает под углом
Истории свеча…
Иван сморкается в полу,
Дрожит, как Вечный Жид…
А русский Гамлет на полу
Расплющенный лежит.
Сюжет о Пушкине
Под чугунным небосводом,
Над крестьянским Чёрным бродом,
Где болотом пахнет муть,
Где ночами лезет жуть,
Над безвинной русской кровью,
Над захарканной любовью
Пушкин плачет у ольхи:
Жизни нет, а что – стихи?!..
Сюжет о Есенине
«Зарежусь!» – объявил Есенин девке.
«Да что ты? – против Бога и природы?!»
«Зарежусь, говорю! Молчи, дуреха!
Бог добрый, а природа в нас самих!»
Умолкли, выпили, накрылись простынёй…
В углу под краном капли отбивали
последний месяц…
«У, какая грудь!» – пропел поэт
и глухо всхлипнул: «Ма-ма!»
«С. А. Есенин, – подытожил врач.
– Гостиница,